Я никогда не забуду момент, когда впервые увидела Шато-Сильвен. Он был построен на возвышенности, и его величавая башня виднелась на расстоянии нескольких миль. Замок, представлявший собой огромную крепость с четырьмя башенками по углам и большой сторожевой башней в центре, выглядел весьма внушительно и даже грозно, как, насколько я поняла, и предполагалось, ибо в тринадцатом столетии он и впрямь служил больше крепостью, нежели домом.
С нашим приближением великолепие здания все увеличивалось.
Должно быть, менестрель в сторожевой башне заметил нас, так как грумы уже были наготове.
Мы очутились в большом, вымощенном камнем внутреннем дворе. Впереди виднелась серая мраморная лестница, о которой говорила Марго.
— Добрый день, — обратилась к грумам Марго, и один из них ответил:
— Добро пожаловать в замок, мадемуазель. Счастлив видеть вас.
— Спасибо, Жак, — ответила она. — Мой отец ожидает нас?
— О, да, мадемуазель, он сказал, чтобы вы и английская мадемуазель, как только прибудете, сразу же шли в красную гостиную, и чтобы ему тут же доложили о вашем приезде.
Марго кивнула.
— Это моя английская кузина, мадемуазель Мэддокс.
— Мадемуазель, — поклонился Жак.
Я кивнула в ответ.
— Мы должны сразу же идти в красную гостиную, — сказала Марго. — А потом пойдем в наши комнаты.
— А не лучше сперва умыться и переодеться? — предложила я. — Мы ведь все в пыли после путешествия.
— Отец сказал, чтобы мы шли в красную гостиную, — ответила Марго, и я поняла, что слово графа здесь закон.
— Нам незачем подниматься по большой лестнице, — продолжала Марго. — Есть и другой путь в жилые апартаменты замка. По лестнице ходили в Средние века, но с тех пор многое здесь перестроили для удобства передвижения.
— Мсье, мадам, прошу вас сюда, — указал Жак путь Бельгардам.
Марго повела меня через двор к двери. Пройдя сквозь нее, мы очутились в холле, похожем на холл Деррингем-Мэнора, но мебель здесь была более роскошная, а позолота и резьба придавали ей особую утонченность.
Мы поднялись по изящной винтовой лестнице, прошли по коридору, и Марго открыла дверь в красный салон. Никогда я еще не видела такой красивой и элегантно меблированной комнаты. Занавесы были изготовлены из алого шелка с золотой каймой. В гостиной находились три дивана и несколько позолоченных стульев. За стеклом шкафа поблескивали бокалы и графины. Единственное, чего здесь не хватало, это комфорта. Все казалось слишком хрупким и изысканным, чтобы быть пригодным для пользования.
Я ощущала свой не слишком опрятный после путешествия облик и подумала, что для графа было весьма типичным не дать нам привести себя в порядок перед встречей с ним. Я уже начинала испытывать к нему неприязнь и не сомневалась, что он поступил так, дабы заставить нас почувствовать себя неудобно.
Когда граф вошел, мое сердце забилось сильнее, несмотря на твердую решимость не дать застать себя врасплох. Одежда его была простой и в то же время явно высшего качества. Пуговицы на отлично скроенном шерстяном камзоле, безусловно, были из чистого золота; кружева на шее и запястьях сверкали белизной.
Граф стоял, слегка расставив нога, заложив руки за спину и переводя взгляд с Марго на меня; на его губах мелькала удовлетворенная усмешка.
— Итак, наше маленькое приключение кончено, — заметил он.
Марго присела в реверансе, в то время как граф смотрел на нее не то весело, не то с раздражением.
Затем его взгляд переместился на меня.
— Счастлив видеть вас, мадемуазель Мэддокс.
Я поклонилась.
— Должен поблагодарить вас, — продолжал граф, — за то, что вы помогли нам выпутаться из этой неприятной истории. Насколько я понял, все прошло так, как мы надеялись.
— Полагаю, что да, — ответила я.
— Пожалуйста, садитесь. И ты тоже, Маргерит.
Граф указал нам на два стула и сам занял место спиной к окну, так чтобы его лицо находилось в тени, а свет полностью падал на нас. Я тут же вспомнила о своем неряшливом внешнем виде.
— Давайте подумаем о том, что у нас впереди. Это маленькое происшествие окончено, и мы никогда больше не станем говорить о нем. Будем считать, что ничего не случилось. Мадемуазель Мэддокс просто приехала к нам погостить — думаю, она сможет продолжать фигурировать в качестве кузины. Мы обнаружили наши родственные связи во время моего пребывания в Англии. Маргерит неважно себя чувствовала, а ее английская кузина только что потеряла мать. Они утешали друг друга, и мадемуазель Мэддокс по доброте сердечной согласилась сопровождать Маргерит на маленький отдых. Месяц или два они провели в деревушке на юге, попутно изучая язык друг друга, причем с явным успехом. Мадемуазель, поздравляю вас с великолепным французским. Мне кажется, что ваши интонация и произношение заметно улучшились после нашей последней встречи. Грамматика у вас, разумеется, всегда была безупречной, но в то время, как многие иностранцы умеют читать по-французски, говорить на нем как следует могут лишь некоторые. Вы — исключение.