Как смела она предположить, что граф привез меня сюда в качестве козла отпущения, что он убил свою жену с целью жениться на Габриель и сделал это таким образом, чтобы подозрение пало на меня!
Все это казалось диким бредом ревнивой женщины. Как я могла сомневаться в искренности графа после нашего последнего разговора? Он никогда не отрицал своих грехов. На душе у него было немало, но он не мог обойтись со мной так низко, как намекала мадам Легран.
И все же… Конечно, я стала подозрительной, будучи брошенной в мир, которого не понимала, ибо была воспитана богобоязненной матерью с четкими понятиями о добре и зле.
Сколько времени длилась связь графа и мадам Легран? Не продолжалась ли она и поныне? Неужели Габриель все еще привлекала его? В обществе, где росла я, господствовала иная мораль, но в высших кругах Англии творилось то же, что и во Франции. Старший сын короля, принц Георг[170], и его братья прославились своими любовными похождениями. Среди аристократии постоянно происходили скандалы. Я не сомневаюсь, что те, кто жили так, как мама, были куда более счастливы. Меня удивляло, что простые люди считались менее умными, чем знатные, хотя жили зачастую гораздо счастливее, а ведь умный человек — это тот, кто умеет найти и сберечь свое счастье.
Терзаемая тягостными мыслями, я ехала по тропинке, добравшись до места, где подлесок был особенно густым.
Не знаю почему, но внезапно я почувствовала, что за мной наблюдают. Возможно, где-то треснула ветка, а быть может, просто сработала интуиция, но в ту же секунду я вся напряглась, ощущая, что за мной следят явно с недобрыми намерениями.
«Вы никогда не должны выходить одна», — предупреждал меня граф. Я не послушалась его. Правда, не совсем — Этьен сопровождал меня по дороге к дому его матери и, несомненно, пришел бы проводить меня назад, но я не дождалась его, возмущенная инсинуациями мадам Легран.
Фифин, моя кобыла, неторопливо двигалась вперед, так как скакать по тропинке галопом не представлялось возможным. Лошадь могла споткнуться о корень или запутаться в папоротниках.
— Что это, Фифин? — прошептала я, оглядываясь вокруг.
Среди деревьев царил полумрак. В мертвой тишине внезапно послышался звук, словно кто-то совсем близко случайно толкнул ногой камень
В тот день мне повезло. Когда я наклонилась, чтобы попросить Фифин ехать быстрее, пуля просвистела в том месте, где несколько секунд назад находилась моя голова.
Без колебаний я вонзила шпоры в бока Фифин и шепнула ей: «Вперед!» Но лошадь не нуждалась в приказах, чувствуя опасность не менее остро, чем я.
Никто из нас уже не думал о плохой дороге, спасаясь от того, кто пытался убить меня.
В намерениях незнакомца не приходилось сомневаться, ибо вскоре прозвучал еще один выстрел. Пуля прошла еще дальше, но целились, безусловно, в меня.
Когда я добралась до замковых конюшен, то ощутила колоссальное облегчение.
Один из грумов забрал у меня Фифин. Я ничего ему не сказала, считая более разумным промолчать. Мои ноги так дрожали, что я едва могла идти.
Придя к себе в комнату, я бросилась на постель.
Я лежала, уставившись на балдахин над кроватью. Кто-то пытался убить меня. Почему? Кто-то прятался в подлеске, поджидая, пока я проеду мимо. Кто знал о том, что я отправилась в гости к Габриель? Прежде всего, Этьен. Леон тоже был в комнате, когда Этьен предложил мне нанести этот визит. Я упоминала о нем Марго. Слуги тоже могли быть в курсе.
Если бы я не пригнулась, чтобы поговорить с Фифин, то, наверное, лежала бы мертвая на тропинке.
В комнату заглянула Марго.
— Минель, ты здесь? Я слышала, как ты входила, — затем она увидела меня. — Что случилось? Ты выглядишь так, словно увидела привидение.
Я ответила, все еще стуча зубами:
— Кто-то только что пытался меня убить.
Марго опустилась на кровать и уставилась на меня.
— Что? Когда? Где?
— На тропинке, ведущей от дома Габриель Легран к замку. На полпути я почувствовала, что за мной следят. К счастью, я наклонилась, чтобы шепнуть два слова Фифин как раз в тот момент, когда пуля просвистела у меня над головой.
— Очевидно, кто-то охотился на птиц.
— А по-моему, меня хотели убить. Был еще один выстрел, и целились явно в мою сторону.
Марго побледнела.
— Сначала, — сказала она, — они кидали камни нам в окна, а теперь решили начать убивать нас!
— Мне кажется, кто-то хочет убрать меня с дороги.
— Чепуха! Кому это может понадобиться?
170
Принц Уэльский, старший сын короля Англии Георга III (1762–1830). В 1811–1820 гг. принц-регент при душевнобольном отце, с 1820 г. король Англии Георг IV.