И снова эта мысль не испугала, а приятно взволновала ее.
– Куда мы направляемся? – помолчав, спросила она.
– В Давелл-Холл.
Порция уже слышала это название, но не могла припомнить где. Может быть, Минни Давелл упоминала его? Что-то вроде родового гнезда? Она прикрыла глаза. Марк сидит напротив, наблюдает за ней; он обо всем позаботится. Впервые за много недель Порция чувствовала себя в безопасности.
Возвращаясь домой около двух часов ночи, Арнольд ожидал, что весь дом будет спать. Но получилось иначе – во всех окнах горели огни, а от Лары явно пахло хересом.
Арнольд приятно провел время в обществе друзей, хорошо пообедал, выкурил сигару с бокалом хорошего бренди.
– Стрелять можно, только когда окажешься рядом с ней, – говорил он своим товарищам-заговорщикам. – Нет смысла сидеть в засаде в Гайд-парке или прятаться в толпе нянек с детишками, надеясь на удачный выстрел. Я хочу быть уверен.
– А вы сможете подобраться к ней так близко?
Арнольд вспомнил о Порции.
– Смогу. Я подойду очень близко.
Взгляды заговорщиков светились восхищением. Арнольд так верил в свое предназначение, что не нуждался в поощрении. Конечно, они им восхищаются, но даже этим людям не дано понять высший смысл его целей. Королева должна умереть. Можно всю жизнь писать письма и произносить речи, но так ничего и не добиться. Однако подобная акция навсегда оставит огненный след в истории. Убийца и его дело не будут забыты. Отец, если бы он был жив, гордился бы своим сыном! Отец всегда был для Арнольда образцом для подражания, настоящим героем. Скоро те, кто смеялся над ним, кто отправил его в ссылку, очень пожалеют об этом. Арнольд приподнял стакан:
– За наше дело!
Все остальные дружно повторили тост.
А тут Лара бормочет что-то непонятное, будто исчезли Порция и ее мать. Наконец явился встревоженный Дид, и от него Арнольд узнал все подробности.
Похоже, дело было так. Порция уехала на бал в Сент-Джеймсский дворец, а Лара легла спать. Больше она ничего не слышала. Ночью ее разбудила одна из служанок и сообщила, что леди Эллерсли не вернулась домой с бала. Ее горничной тоже нет. Заглянули к миссис Страуд, полагая, что она может знать, где ее дочь, но комната оказалась пуста. Старая леди тоже пропала.
Арнольд понял, что проиграл. Ну надо же! Только час назад он чувствовал себя владыкой мира, а сейчас… Товарищи будут смеяться над ним. Или еще хуже – сочтут, что он опасен для заговорщиков. Арнольд этого не допустит! Он заставит Порцию заплатить за все! Пусть не сейчас, но он терпелив и умеет ждать. Рано или поздно он найдет предательницу. И тогда Порция пожалеет, что так с ним поступила!
Глава 22
Порция видела сон: она плыла по морю недалеко от Сен-Тристана. Над головой сияло безоблачное небо, а кто-то сильный и добрый держал ее в объятиях, и Порции не о чем было тревожиться. Но тут лодку тряхнуло, Порция проснулась и поняла, что она не в море, а на дороге – едет куда-то среди ночи. Бежит от всего, что ценила, с человеком, которого едва знает. Бежит с любовником. Точнее, с мужчиной, который был ее любовником, пока они не расстались. Порция выпрямила спину и широко распахнула глаза.
Марк похищает ее. Он и сам это признал. Он нарушил закон! Если Арнольд узнает, если узнает Виктория, его арестуют и вернут в Лондон. Какое положено за это наказание? По крайней мере несколько лет тюрьмы. Если, конечно, публика не разорвет его на куски за то, что он посмел прикоснуться к ангелу во вдовьих одеждах.
О Боже, о чем она думала, когда позволила ему действовать?
– Дурной сон?
Марк не спал. Он откинул голову на кожаную подушку и вытянул вперед длинные ноги. Из окна экипажа сочился тусклый утренний свет, играя на темных кудрях похитителя и его мальчишеском лице. Порции так он нравился, что у нее на мгновение перехватило дыхание. Ей хотелось именно таким запомнить своего безрассудного, легкомысленного героя. Взобраться бы к нему на колени, обнять за шею, поцеловать и: забыть обо всем, кроме того чудесного волнения, которое он всегда вызывает. Порция бросила осторожный взгляд на мать и горничную. Обе спали.
– Ты не можешь так поступать. – Голос Порции звучал уверенно и твердо. Сразу видно – эта женщина привыкла сама отвечать за свою судьбу.
– Как поступать? – Похоже, ее суровый тон не произвел на Марка должного впечатления.
– Похищать меня.
– Я уже похитил. – Марк снова прикрыл глаза и сложил на груди руки. – И это доставило мне огромное удовольствие. – Он приоткрыл один глаз. – Только что тебе все нравилось. Почему ты изменила мнение?
– Я подумала…
Марк застонал.
– Марк, последствия будут ужасны. Ты помнишь, что было, когда ты влез на помост в Грин-парке? А сейчас еще хуже. Я не могу позволить тебе рисковать жизнью и свободой. Я сама не могу понять, почему согласилась, почему поверила, что все обойдется.
– Ох, Порция… – вздохнул Марк. – Потому тебя и похитили, умыкнули, украли, называй это, как хочешь, чтобы ни мой риск, ни твои решения от тебя не зависели. Я не вхожу в круг тех, о ком ты обязана заботиться. Я – не объект благотворительности. Пожалуйста, не мучай из-за меня свою совесть. Ты же не просила увозить тебя из Лондона. Я сам это сделал, и я сам буду отвечать за последствия.
– Но, Марк…
– Хочешь, я тебя поцелую? – В глазах Марка играли веселые искорки.
– Что ты имеешь в виду? – испуганно прошептала Порция.
Марк выпрямился на сиденье.
– Нет-нет! – все так же шепотом воскликнула Порция. – Не целуй меня! Нельзя! – Она отшатнулась и плотнее завернулась в плащ, как будто он мог ее защитить.
Марк внимательно посмотрел ей в глаза, что-то прочел в них и растянул губы в самоуверенной мужской усмешке.
– Тогда сиди тихо, иначе мне придется тебя изнасиловать.
Марк притворился, что заснул. Так будет лучше всего. Если Порция увидит, что он не спит, она снова начнет осыпать его вопросами, упреками, уговорами. Он уже пытался образумить ее. Тщетно. В конце концов, он ведь спас ее мать! И будучи очень покладистым похитителем, согласился прихватить в дорогу и горничную, хотя она очень мешала соблазнить Порцию прямо в карете.
Порция никак не унималась, пока он не пригрозил ей поцелуем, а ведь именно о поцелуе оба мечтали. Марк улыбнулся.
– Я видела, видела! – с триумфом воскликнула Порция. – Ты вовсе не спишь.
– Скоро надо менять лошадей.
– А мы собираемся где-нибудь остановиться?
– Тебя, очевидно, редко похищают. Обычно похитители и их жертвы не обедают в придорожных трактирах и не ночуют с удобствами во время бегства.
– За нами будет погоня, – возразила Порция слегка охрипшим голосом. – Ты не знаешь Арнольда. Он может быть очень настырным, если дело идет о его интересах. Тебя бросят в тюрьму.
– Не в первый раз, если помнишь, – с ухмылкой отозвался Марк.
Порция внимательно смотрела на него.
– Марк, зачем ты это делаешь? Мы же договорились, что между нами все кончено. Мы оба согласились.
– Я передумал, – лениво протянул он.
– Ты должен позволить мне вернуться. Ну, пожалуйста. Если нас поймают вдвоем, тебя арестуют. Тебя могут даже повесить!
В голосе Порции звучали такое беспокойство и такой страх, что Марк был тронут, но он не собирался менять своего решения.
– Порция…
И тут Хетти открыла глаза.
– Дорогая, куда нам возвращаться? К Гиллингемам? К королеве? Они вас не любят. А этот… этот любит.
– Хетти! – воскликнула Порция. – Ах ты, негодница! Ты на чьей стороне?
– Я всегда на вашей стороне, – с необычной твердостью ответила Хетти.
Порция, как будто потеряв почву под ногами, умолкла, откинулась на сиденье и стала смотреть в окно. Вскоре Хетти снова заснула, дыхание ее стало ровным, она чуть-чуть похрапывала.
– Со мной ты будешь в безопасности, – произнес наконец Марк. – Хетти права. Я люблю тебя. Думаю, что люблю. Во всяком случае, с другими женщинами я никогда ничего подобного не испытывал.