— Ваня, ну что же это получается, — в сердцах пожаловалась она. — Какой из меня агитатор!
— Лучшая твоя агитация — боевые вылеты. А теперь организуй-ка самодеятельность. Хочешь, и я приму участие. Или попрошу Колю Савика. Вот кто артист — высший класс!
— Это можно, конечно, только я не об этом…
— Да не печалься ты о звездочках. Честно говоря, и я бы не разрешил тебе рисовать эти победные знаки на своем аэроплане. С него достаточно и того, что фашисты его прозвали «черной смертью». А чего стоит прозвище, что дали ему наши пехотинцы — «горбатый» — неутомимый трудяга войны? За почестями тоже, думаю, дело не станет. Вот увидишь, после войны поставят нашему «илье» золотой памятник. И нарисуют на его фюзеляже тысячи звезд — все, что он заслужил. Так что свою алую пластинку со звездочкой не выбрасывай. Она еще пригодится.
— Хорошо! — пообещала Наташа. — Пусть она будет нашим талисманом, нашей верой в победу. Верно ведь, Ваня?
— Алый талисман, — качнул головой Иван и даже остановился от неожиданности. — Совсем не плохо!
Полковник Витрук поднялся из-за массивного дубового стола, за которым сидели командир полка Ломовцев, замполит Изотов и заместитель командира приданного полка Попков. Переждав шумок разноголосицы, комдив оглядел летчиков, собравшихся в просторной штабной комнате. Все разом притихли.
— Друзья, — начал полковник глуховатым голосом, — мы с вами били врага под Москвой. Громили фашистскую нечисть в Сталинграде. Теперь здесь, на южном фасе Курской дуги, многое будет зависеть от нас, штурмовиков. Вместе с танкистами и противотанковой артиллерией нам надлежит насмерть встать против армады танков, которые, по данным разведки, в ближайшее время обрушатся на позиции шестой армии генерала Чистякова. Всем быть в повышенной боеготовности. — Витрук выдержал паузу, словно отыскивая кого-то, и продолжал: — Ну что, братцы, выдюжим? — И сам же ответил: — Иного пути у нас нет — или умереть, или победить. — И обратился к Попкову: — Ну-ка, Виталий Иванович, какие твои предложения по прикрытию?
Майор Попков встал, откашлялся:
— Та-ак… Задача истребителями, товарищ полковник, уяснена и отработана. Прикрывать штурмовиков будут три группы. Первая очищает небо на подходе «илов» к цели. Вторая, ударная, связывает боем истребители противника, предназначенные для нанесения главного удара по штурмовикам. Третья группа — непосредственного прикрытия. Кроме того, товарищ полковник, ближе к линии фронта наши действия будет поддерживать сто двадцать девятый иап с аэродрома Грушки, что под Прохоровкой… У меня все, товарищ полковник.
Витрук поморщился:
— Так уж и все?
— Да вроде, товарищ комдив…
— Тогда послушайте… Немцы меняют тактику ввиду численного превосходства нашей авиации. Приемы их весьма эффективны, и это следует учитывать…
Летчики зашевелились, стараясь запомнить каждое слово.
— Так вот что я вам хочу сказать, — продолжал Витрук. — Не выделяя специальных истребительных групп для прикрытия танков, фашисты защищают их с воздуха методом «свободной охоты». В это же время усиленные патрули истребителей группами до двадцати самолетов барражируют над полем боя. Как только показываются наши «илы», вражеские истребители по соответствующему сигналу немедленно появляются в опасном районе. Часто вызов по радио передает специальный офицер, находящийся над полем боя на «фоккере» или «хейнкеле». Бывает и так: над полем боя барражирует пара «мессершмиттов». Заметив появление наших штурмовиков, немцы выпускают цветные ракеты в направлении приближающихся «илов», предупреждая своих танкистов об опасности и вызывая ударную группу истребителей. Заметьте: это экономит силы, так как фашисты двумя-тремя парами могут вести контроль на предполагаемом участке движения штурмовиков. И еще учтите, Виталий Иванович, — обратился он к майору Попкову, — дело будет жаркое, так что на случай преследования «илов», возвращающихся из боя, обеспечьте спецрубежи отсечения свежими нарядами истребителей.
— Есть обеспечить! — отозвался Попков. — Штурмовиков в обиду не дадим, товарищ полковник!
— Да знаю… Так, а что нам скажет майор Ломовцев?
Командир 167-го ШАП доложил о количестве готовых к вылету самолетов, о молодых летчиках, введенных в строй, удачных боевых вылетах последних дней.
— Молодцы, вижу, воевать научились, — сдержанно похвалил Витрук, поднимаясь с места. — Командующий генерал Красовский передает вам благодарность и боевой привет. Он уверен, что гвардейцы сто шестьдесят седьмого не подведут!