Выбрать главу

- А теперь скажи вслух: я точно Алëна Клëнова, а не еë двойник.

Я улыбнулась.

Мир вокруг казался таким простым и легким, а неожиданная игра словами начала доставлять настоящее беззаботное удовольствие. Последний раз такое со мной было, наверное, в глубоком детстве, когда просто живешь и не задумываешься ни о чём.

- Я точно Алëна Клëнова, - сказала ему нежно, - а вот ты - тормоз! И если ты сейчас же не поцелуешь меня, то испортишь девушке восьмое марта и....

Сопротивление пропало раньше, чем мои губы успели договорить фразу. Уверенный властный захват заглушил последние слова и вовлек меня в танец жаркой страстной ласки... а женская суть отозвалась на нее с таким пылом и радостью, что я совсем потеряла голову...

И разочарованно застонала, когда поцелуй оборвался.

- Довольна? - последовал хриплый вопрос.

- Нет! - возмутилась я. - Это самый худший поцелуй в моей жизни, он слишком короткий! Давай покажу, как надо!

Но ожидания в ответ на шутливый призыв не оправдались. Почему-то вместо активного отклика Красавин встал с дивана.

- А тебя не смущает, что те двое, которых я вышвырнул отсюда, только что собирались тебя поиметь? - осведомился он холодновато-насмешливым тоном. - Ты так легко забыла об этом... что уже мило улыбаешься и хочешь отметить восьмое марта новым приключением. А еще говоришь, что совсем не изменилась... Странные у тебя понятия об этом.

Я смущенно вглядывалась в темную фигуру, которая четко вырисовывалась на фоне бликующего пространства сцены за перилами ниши. Вглядывалась до рези в глазах и жалела, что в такой темноте нельзя увидеть выражение его лица.

Наверное, Лëшка прав насчет моего странного поведения. Мне ведь действительно хотелось разреветься после нападения... пока его близость не пробудила другие, более сильные желания. Вот только под властью разбушевавшихся инстинктов совсем не думалось об этом. Самоконтроль куда-то испарился, и вообще с момента грубого пробуждения я чувствовала себя гоночной машинкой со сломанными тормозами, которая сама не знает, куда ее занесет на следующем повороте.

«Фреш из свежевыжатого сока, - мелькнула в голове смутная догадка. - Наверное, бармен перепутал заказы и плеснул туда что-то еще... Поэтому у меня так кружится голова и мысли путаются, я же всегда плохо переносила любые крепкие напитки...»

- Знаешь, ты прав... - я тоже встала с дивана и, пошатнувшись, расстроенно обхватила себя руками. - Просто я так обрадовалась, когда увидела тебя, что у меня все остальное из головы вылетело. И кажется, мой фреш оказался с сюрпризом, не рассчитывала на такое... - оборвав свое расстроенное бормотание, я развела руками и неловко пошутила: - Пить надо меньше! А вообще, знаешь, мне лучше пойти домой и забыть обо всëм. Давай в самом деле сотрëм этот день, как будто ничего не было, хорошо? Тогда всë станет как раньше, без твоего...

«...подарка на восьмое марта», - хотела я договорить, но Красавин неожиданно зло перебил:

- Без моего присутствия в твоей жизни, Алëна?

Я застыла, услышав его предположение. Интонации были такими утвердительными, будто он только что решил бросить меня ни с того, ни с сего. И мысль об этом неприятно удивила.

- Ну знаешь ли... - протянула я, однако даже глазом моргнуть не успела, как он оказался рядом. Бессознательно качнулась назад, к стене возле дивана... и в следующую секунду обнаружила себя прижатой к ней твердым мужским телом.

И вернувшееся ощущение его близости окатило меня приятным жаром с головы до ног. Но теперь я даже пальцем к нему не прикоснулась, опасаясь снова оказаться отвергнутой.

- Значит так, да? - прошептал он мне в лицо с непонятной иронической горечью. - Девочке нравится игра в «холодно-горячо»? Может, тех двух недоумков ты тоже дразнила и просто не справилась? Неудивительно, что даже за три года отсидки они не смогли унять свои хотелки и сразу рванули к тебе!

- Я не...

- Поцелуй меня, как хотела, - его губы скользнули к моему возмущенно приоткрытому рту, побуждая ответить на ласку. - Я передумал. А потом можешь забыть, если захочешь.

От противоречивой смеси раздражения и радости на его слова я взволнованно качнула головой.

- Забыть тебя? Ты шутишь!

Обняла его за шею и ответила на поцелуй - наверное, слишком осторожно, потому что инициативу он перехватил почти сразу. Принялся терзать мои губы без малейшей прелюдии - жадно, чувственно, властно, - и в какой-то миг опора под ногами исчезла. Я почувствовала, как он держит меня на весу за раздвинутые колени, пришпилив телом к стене, словно бабочку. В другое время такие выходки в общественном месте смутили бы меня...

Но только не сейчас.

Только не в объятиях того, в ком именно сегодня я наконец-то по-настоящему остро почувствовала своего мужчину, без тени привычных сомнений.

Вчерашнему Красавину я никогда бы не позволила вовлечь себя в такие откровенные игры вне его дома, где мы обычно встречались. А сегодняшнего - сама обхватила ногами и оплела своим телом, как виноградная лоза... и приветствовала его посягательство на нижнее белье с таким энтузиазмом, что он глухо застонал мне прямо в губы.

Короткое алое платье сбилось наверх, открывая уверенным мужским рукам полный доступ к сокровенному. Звонкий треск... и тонкие трусики полетели вниз, щекоча мои обнажëнные бëдра.

Я задрожала, пряча лицо в изгибе крепкой мужской шеи, и скорее чувствовала, чем слышала в глубоком ритме музыки наше неровное частое дыхание. А вместе с моим бешеным пульсом в висках бились сладкие, отчаянно нежные мысли...

Какой же он сильный... уверенный... желанный!

И как странно, что раньше я не ощущала его мужественность так ярко и сокрушительно...

Он действовал молча и напористо, но при этом держал меня с удивительно нежной силой. Парадоксально размеренной. Идеальной...

Как будто я была чем-то хрупким и драгоценным.

Как будто я была его... обожаемым сокровищем.

Желание и необъяснимо светлое счастье бурлило в жилах огненной лавой эйфории, возрастая необычными скачками и заставляя меня дрожать всë больше и больше. Гладкая поверхность стены ощущалась какими-то качелями, на которых тело с ритмично-головокружительной амплитудой скользило вверх и вниз... а мужчина, за которого я беспомощно цеплялась, казался самым надежным якорем в мире.

Последним рывком он так плотно вжал меня в стену, что у меня от наслаждения потемнело в глазах. Я словно попала в невесомость и кружилась, кружилась, кружилась там умиротворенной птицей счастья...

Отзвук протяжного мужского стона и болезненно сжавшиеся на моих бедрах руки напомнили о существовании реальности.

Мне безумно захотелось услышать от него хоть одно слово или хотя бы сказать, как сильно я его люблю... но никак не получалось разжать зубы, сведенные судорогой дико сладкой непрекращающейся дрожи...

И тогда он, словно почувствовав, прошептал мне на ухо сам:

- Ты вся дрожишь, девочка моя! Забудь о плохом и думай обо мне... Думай только обо мне... и о нас... Если ты захочешь, мы всегда будем вместе...

Больно. Почему-то мне физически больно.

Я перевожу взгляд с разноцветных рыбок аквариума на свои руки и вижу, что в своей глубокой сосредоточенности на воспоминаниях сильно прикусила собственные костяшки пальцев. Аж до крови. И полумесяц укуса уже окрасился в яркий цвет...