- Откуда такая уверенность?
- Та ночь в клубе... - голос дрожит, но я заставляют себя продолжить через силу: - Она была единственной, подходящей по срокам. После нее у меня н-никого не было.
- А до неë? - уточняет Бояров с парадоксальным сочетанием нежности и безжалостности в голосе.
- До неë... - я запинаюсь от неловкости. - До неë у меня были месячные.
Между нами повисает задумчивое молчание, наполненное каким-то новым, трогательным смыслом.
- Дочь... - произносит Бояров, с явным удовольствием смакуя это слово. - У меня есть дочь. От тебя. Какой же я идиот, Алëнка! Давай, скажи мне... Вася, ты идиот.
- Э-э... - я смотрю с легкой опаской, не понимая, что на него нашло.
- Проблема настойчивости и максимализма не обошла меня стороной, - криво улыбается Бояров. - Надо было давно поговорить с тобой откровенно, но... видишь ли, я всегда был болезненно гордым малым. Особенно когда дело касалось тебя.
- Сейчас по тебе этого и не скажешь, - с сомнением тяну я.
- Ну, скажем так, я хорошо поработал над собой. Семь лет назад вернулся сюда из Италии и решил сменить роль вечно угрюмого серьезного парня на что-то более позитивное. Говорят, нет лучше защиты от токсичности социума, чем вовремя сказанная шутка. Наглядный результат этого утверждения сидит сейчас прямо перед тобой.
- Ты говорил, что семь лет назад мы встретились в подъезде...
Бояров коротко вздыхает. Ему определенно не хочется вспоминать этот момент, и всë же он это делает. Ради меня. Господи, как же приятно... неужели он действительно меня любит?!
- Вечер субботы, черная джинсовка, бейсболка с красно-зеленой нашивкой «Badboy», - скучным тоном перечисляет Бояров. - Я ждал тебя в подъезде, чтобы напомнить о себе и предложить куда-нибудь сходить. А ты...
- ...сказала, что меня не интересуют парни из моей школы, - озаряет меня. - Что молодой человек у меня уже есть, и у нас все серьëзно...
Напоминание о нашивке разом воскрешает еще одно давно позабытое воспоминание. Перед мысленным взором смутно вырисовывается высокая крепкая фигура парня, который напугал меня неожиданным появлением до чертиков. В ту пору Борька со своими дружками еще был на свободе и, хотя они почти не доставали меня с того момента, как в моей жизни появился Лëшка, я всë равно постоянно ждала подвоха. А тот случай в школе всегда старалась забыть, чтобы не возвращаться в кошмар потери родителей. Неудивительно, что напористый незнакомец был принят в штыки.
- Ты еще и послала меня... вежливо так, правда. Всего лишь отправила нафиг. И сбежала.
- Решила, что ты из ребят Борьки, - смущенно оправдываюсь я. - Они иногда подкатывали так, прикидывались нормальными...
- В клубе ты тоже так решила? Я хорошо помню твой очередной посыл.
От стыда за свою двойную ошибку не знаю, куда деть глаза. И смотрю куда-то в район бояровского пресса.
- Да...
- Твой Красавин редкостный урод, - сокрушенно заявляет вдруг Бояров. - Надо было ему сегодня не только морду разбить, но и оторвать кое-что.
- Ты с ним подрался?!
- Я ему рыло начистил. Очень уж кулаки чесались. Открою тебе секрет... только не злись, ладно?
Тихо вздыхаю. Теперь понятно, откуда у него ссадина на щеке. И похоже, я уже знаю, что это за секрет.
- Постараюсь.
- С Красавиным мы были знакомы в школе. Так, поверхностно. Мне пришлось уехать с матерью из страны к ее новому хахалю, но перед отъездом я искал способы защитить тебя. И Красавин на это дело тогда подошел. Он слабак, но сын участкового, поэтому с ним не связывались. Мы договорились... не бесплатно, конечно... что он возьмет тебя под защиту. И что оперативно сообщит мне, если ты вдруг с кем-то начнешь... слишком близко общаться. Но особым условием я поставил, что никаких шур-мур с его стороны к тебе не будет, - Бояров усмехнулся и неожиданно постучал себя по голове. - Совсем дурак был, что доверился. Красавин и тогда уже был скользким типом, но время поджимало, а других более надежных вариантов не нашлось. Когда ты меня отшила после возвращения, я сразу отправился к нему - бить морду... но до этого так и не дошло. Сначала он бегал от меня по кустам и причитал, как баба, а потом привел аргумент, который меня остановил. И заставил отступиться.
- Какой аргумент? - почти беззвучно спрашиваю я, уже догадываясь, о чем речь.
- Он сказал, что ты от него беременна, и тебе нельзя волноваться, - бросает Бояров со сдержанной злостью. - Сказал, что собирается на тебе жениться, и ты влюблена в него без памяти. Что случилось с тем ребенком? Ты его потеряла? Или... он заставил тебя сделать аборт?
Лëшкино вранье потрясает меня до глубины души.
- Нет! Не было никакой беременности! Честное слово, я вообще... никогда... не делала никаких абортов!
К горлу подкатывает горький ком.
Мысль о том, что Бояров всë это время, особенно после случая в клубе, думал обо мне в подобном ключе, на удивление сильно ранит. Он умудрился незаметно занять в моем сердце такое важное место, что теперь для меня стало жизненно важно вернуть его уважение... и то безумно трогательное восхищение, которое всегда казалось мне незаслуженным.
- Даже так... - тянет Бояров, и его глаза сужаются. - Красавин уже и так подписал приговор своей спокойной жизни в этом городе. Что ж, еще одна подлянка в его копилке уже значения не имеет. Он и так конченый.
Он произносит это со спокойной уверенностью, только в глубине зрачков поблескивают нехорошие огоньки. И мне становится очень, очень не по себе.
- В смысле..?
- Не бойся, никакого криминала. Увидишь, - мягко поясняет он и, глубоко вздохнув, вдруг широко улыбается. - Не грусти, Алëнка! Твой тигр Вася быстро разберется с твоими проблемами и покусает всех врагов! Иди-ка сюда...
Бояров хватает меня вместе с пледом, словно огромный кулëк, и перетаскивает на свои колени. Я тихо ахаю, лишившись равновесия, и тщетно ерзаю, чтобы высвободить из кокона руки.
- Не вертись, - мурлычет его голос мне в щеку, и на мочке уха нежно смыкаются его зубы. По спине пробегают мурашки, сладко кольнув в поясницу. - Я еще не обо всëм тебя расспросил, моя хорошая. И сейчас меня больше всего интересует, как ты ко мне...
- Ни фига себе!
Хриплый со сна голос брата не сразу до меня доходит, и пару мгновений я еще плаваю в дурмане бояровского обаяния. И только когда Ванька смущенно откашливается, поворачиваю голову.
- Привет, сокрушитель машин! - здоровается Бояров, ничуть не смутившись. Он продолжает держать меня в охапке и пресекает мою попытку слезть с его колен сразу же.
- Здрасте, - ошалело кивает заспанный Ванька с поджатой ногой в гипсе. - Вы как тут... э-э... то есть, я хотел сказать...
- Сидим вот, болтаем о жизни. Ищем точки соприкосновения.
- Эм... да, я заметил, - хрюкает братец, глядя на нас. - Похоже, вы эти точки уже нашли.
❤
Эту часть истории про Алëнушку можно читать только на . Вот ссылка на мою официальную страницу: https:// /ru/alena-amurskaya-u10252046 Если вы читаете эту книгу где-то ещё, то это означает, что она украдена пиратским ресурсом и размещена без моего разрешения. Даже если книгу вам передали «почитать бесплатно по-дружески» без разрешения автора, это является пиратством и нарушением авторских прав. Пожалуйста, воздержитесь от этого. Благодарю тех, кто ценит чужой труд и покупает мои книги на ! Это единственный источник дохода для меня и моих детей. Сил вам, здоровья и успеха в любом достойном деле.
Глава 21. Папа может всë!
Наутро я просыпаюсь в смятении и с мыслью о том, что Бояров с его откровенными признаниями мне просто-напросто почудился. Потому что рядом его нет... а во вчерашнем «сне наяву» меня вырубило от нервного перенапряжения и усталости прямо в его объятиях, пока он болтал с моим братцем об особенностях починки дважды разбитого внедорожника. И вроде бы о шансах на восстановление бабушки...
Закутываюсь в халат и иду на кухню.