Травка раскрыл было рот, чтобы рассказать о том, как он познакомился с Алютой, как с ней расстался, но в это время в радиорупоре раздалось щелканье, свист, хрип и вдруг совершенно неизвестный голос произнес:
— ГРАЖДАНЕ, ВНИМАНИЕ! НА МОСКВАЛЕНСТРОЕ ПРОИЗОШЛА СЕРЬЕЗНАЯ АВАРИЯ. ЧТОБЫ ПОБЕДИТЬ ЕЕ, НУЖНО ОЧЕНЬ МНОГО СИЛ, МОСКВА ОТДАЕТ СТРОИТЕЛЬСТВУ ВСЮ СВОЮ ЭЛЕКТРИЧЕСКУЮ ЭНЕРГИЮ…
И дальше все то, что слышала Травкина мама, слышали ребята в детском саду и все остальные жители города Москвы.
— Я так и знал, — тревожно произнес Катенин, когда радио умолкло. — Посиди здесь, Травка. А я пойду распоряжусь, чтобы все, кто может, вылетали на помощь.
Он встал и быстро вышел из комнаты.
О том, как Травка чуть было не умер с голоду
Травка остался один. Он осмотрелся. В комнате было много странных приборов. На стенах висели чертежи. У одной стены на большой подставке стояло восемь пропеллеров. Все они были разные.
Травка потрогал пропеллеры, а к приборам не стал даже и подходить: он боялся их испортить.
Чертежи, которые висели на стенах, были непонятны.
Травке стало скучно. Он вспомнил, что в детском саду, наверное, уже пообедали. Ему очень захотелось есть.
Но тут отворилась дверь, и вошел человек в белом колпаке и белой куртке. Он был похож на доктора. Только у доктора обыкновенно бывает длиннее белый халат. Даже странно было видеть такого человека среди чертежей, металлических приборов и пропеллеров. Он держал в руках блестящий поднос. Он спросил:
— Это ты — Травка?
— Я, — ответил мальчик.
— А ну-ка, Травка, скушай бычка. Командир приказал накормить тебя досыта, — сказал человек, и сразу стало ясно, что это повар. Он выложил перед Травкой на тарелку такой громадный кусок мяса, что Травка даже испугался. Однако, он взял ножик, вилку и храбро принялся за еду.
Когда Травка пообедал, повар собрал посуду и ушел. Травке опять сделалось скучно. Наверное, и мама давно пришла домой и ждет его, не дождется. И папа, может быть, пришел и рассказывает что-нибудь интересное. Хорошо было бы хоть поразговаривать с ними по телефону. Но телефонная станция не работала. Метро и трамваи не ходили. Итти пешком, — пожалуй, и до ночи не дойдешь.
И вдруг Травка подумал:
«А что, если попросить командира И. И. Катенина отвезти меня домой на аэроплане? У него ведь аэропланов много, и он всеми ими командует. Вот будет интересно: меня даже и не ждут, а вдруг я вхожу и говорю: „Здравствуйте, я прилетел на аэроплане!“»
И Травке уже представилось, как он пролетает над детским садом и видит ребят, играющих на крыше. Они кажутся ему разноцветными воробышками. Он помахивает им рукой и кричит:
Ему так это понравилось, что он встал с кресла и пошел к двери искать командира Катенина. Но дверь сама отворилась перед ним, и навстречу ему вышел И. И. Катенин, а с ним другой человек, тоже летчик.
Спартак Васильевич Железнов
Этот человек сказал:
— Это ты — новый товарищ моей Алюты? Ну, давай познакомимся. Железнов — моя фамилия. А зовут меня Спартак Васильевич. — И он протянул Травке руку, такую жесткую, что Травка сразу понял, почему его фамилия Железнов. Даже рука у него была словно железная.
Железнов уселся в кресло, поставил Травку перед собой, похлопал его по плечам обеими руками.
— Ну, расскажи, расскажи, Травка… Как дочка-то на крышу села? Ногами не грохнулась? Бежала по ветру ногами?
Травка вспомнил, что Алюта действительно как будто бежала по воздуху, и поспешно сказал:
— Бежала, конечно, бежала. Я сам видел, как она бежала.
Тут вмешался Катенин:
— Я так и знал, Спартак Васильевич, что ты не за дочку беспокоишься, а за то, как она исполняет правила при посадке.
Железнов сказал на это очень серьезно:
— Ну, а как же? Я оттого и позволил ей прыгать с такой высоты, что она у меня опытная. Никогда не допустит ошибки. Высоты бояться не нужно. Кто боится высоты, тот никогда не будет хорошим летчиком. А она у меня будет капитаном воздушного корабля.
Катенин заговорил таким голосом, будто хотел поддразнить Железнова.
— Что же, она у тебя и лунные правила изучила? Забыл, что на луне-то совсем другие правила приземления или прилунения, не знаю, как сказать? Ты знаешь, что там парашюты недействительны, потому что и воздуха нет.