— Забери его... — ударило шипящим эхом, разрезав грохот окружающего мира. Шипящий, словно змеиный голос, полыхнул, рассыпавшись переливчатым эхом по всем закоулкам сознания. — Забери его, Гермиона, забери его.
Шум давит на уши и ей хочется защитить их ладонями, только бы он не сдавливал голову, будто тисками, но она терпит, потому что всё ещё не теряет надежды услышать друзей и отправиться на звуки их голосов, но вместо этого — шипение. Ей начинает казаться, что где-то мимо проползает змея. Волшебница слышит её мерзкий и противный голос, но не понимает, о чём её просят, чего от неё хотят, как снова сознание тревожат знакомые голоса, и лик друга появляется в багровом тумане.
— Нам нужна помощь! — полыхнул образ Рона. Лицо искажено страхом, рот искривлён в ужасе.
— Гермиона, вернись!!! — голос Гарри заставил обернуться, но смазанный образ тут же исчез.
— Я сейчас! — крикнула Грейнджер в пустоту и перепрыгнула с одной подвижной плиты на другую, не понимая, куда направляется. Гермиона попыталась воспользоваться волшебной палочкой. Взмах, заклинание, но свет тонет во мгле, будто он — ничто в сравнении с ужасающим голосом, который звучит у неё в голове.
— Забери его.... забери его... забери его... — шелестело пространство вокруг неё.
Перед ней встали картины, выдранные из её памяти. Горы тлеющих трупов. Растерзанная, раненая земля, багровое небо. Приходится приложить усилия, чтобы сфокусировать зрение... груда изломанных человеческих тел проясняется, и на её вершине лежит оторванная от тела, знакомая до боли рыжая макушка.
Дочь маглов пыталась собраться, но.. она отшатывается от изуродованных тел и уже подсознательно боится увидеть среди них знакомые лица. Её кошмарные ожидания оправдываются, и она только успевает выкрикнуть его имя и протянуть руку, как снова слышит голос:
— Если ты не вернёшься... — прошелестело пространство. Картинка схлопнулась мгновенно, и на её месте тут же нарисовалась вторая. Та самая пещера, где девушка только что находилась. Тот же самый эльф лежит на земле, очевидно, спит...
— Забери кольцо, надень его на палец, — громкий, страшный, прогорклый голос режет слух, приказывая ей. В её собственном сне Гермиона поднимает с пола заострённый камень и заносит его над светлой головой спящего...
Она видит себя со стороны и, понимая, что может произойти неизбежное, снова пускает в ход волшебную палочку, будто забыла, что здесь её магия не действует.
— Остолбеней! — крикнула, но ничего не смогла изменить. — Это всё только сон. Кошмарный сон... — твердит себе, с силой зажмурив глаза, и пытается проснуться, но ничего не меняется. Грейнджер всё так же видит себя со стороны, видит тело убитого эльфа и кольцо, которое раньше принадлежало ему. Кричать, биться, пытаться проснуться — не получается. Она не может вырваться из сна.
— Забери кольцо, только так ты сможешь вернуться домой! — голос рвёт барабанные перепонки, мучает, истязает, показывая ей то, как она приближает снятое с трупа кольцо к своему среднему пальцу...
Когда её уже посещает отчаяние, сон разрезает напополам ослепительно-белая вспышка, будто чей-то спасительный Патронус. Свет заполняет сознание, вытесняя из него тьму, ужас и страх. Нет больше никаких тел, нет убитого эльфа и кольца. Нет шипящего голоса, который пытается одолеть её и склонить на свою сторону. Он срезает всё: пространство, время, голос, словно нож, проникающий в масло... и на место давящей тревоге и липкому ужасу приходит тепло, умиротворение и неповторимое ощущение защищённости. Свет словно накрывает её куполом, оберегая от чужого вмешательства, но он не слепит, а наоборот... защищает её.
Гермиона не знала, кричала ли во сне, звала ли друзей, плакала или билась, пытаясь проснуться, но с той секунды сон больше не выматывал девушку и не приносил с собой ужасных вестей. Только изредка за пеленой света была слышна песня, успокаивающая и дарящая силу и исцеление. На смену кошмару пришёл свет, как ласковая материнская рука и её умиротворяющий шепот о том, что всё хорошо и ей ничего не угрожает. Кошмарный сон отпускает и растворяется в мареве ночи.