Всё хорошо. Он жив и встанет. Просто немного позже.
Как обычно и бывает при падениях с высоты, Леголас почти не чувствовал боли. Общее марево постепенно сходило на нет, сгущаясь в пульсирующие болевые точки, горящие очаги, из которых больше всего пламенела спина в районе грудной клетки. Каждый поверхностный вдох обжигал рёбра; в голову Леголаса закрался неприятный вывод о том, что дело не в болевом шоке от удара, а в сломанных костях. Мысли двигались медленно, сознание то и дело пыталось уползти в небытие.
Сквозь кровавую пелену боли его острый слух уловил движение. Эльф напрягся, попытавшись высвободить правую руку и опереться, чтобы привстать. Он не ждал увидеть здесь какое-либо случайно заблудшее или дружелюбное существо, кроме Хранителей, которые остались далеко наверху. Напрашивался неутешительный вывод о том, что это либо враг, либо зверь.
Гермиона попыталась вскарабкаться на разделяющий их сугроб, а после пробежать по нему, чтобы добраться до незнакомца. Онемевшие от холода ноги слушались её плохо, а передвижение по рыхлому и глубокому снегу и без того было довольно проблематичным. Звуки шагов приближались, нарастало беспокойство Леголаса, помноженное на прогорклое осознание собственной беспомощности, которая сейчас была ни ко времени и ни к месту. Сейчас бы собраться, увидеть врага в лицо...
Через пару прыжков-шагов волшебница не удержалась и, окончательно увязнув в снегу, упала рядом с неизвестным. Грейнджер бегло осмотрела его, не уделяя внимания странным деталям его внешности, — её интересовало общее состояние. Глупо спрашивать, всё ли в порядке.
— Сейчас… Не двигайся.
«Женский голос? Откуда?» — эльф не успел удивиться, как лицо исказила новая гримаса боли — тонкие руки изо всех сил тянули за плечо, помогая ему перевернуться и откинуться на спину. В голове полыхнуло и потихоньку успокаивалось. Он прикрыл рот, пытаясь дышать как можно более поверхностно, чтобы не задевать сломанные рёбра.
Гермиона осмотрела местность, пытаясь представить, что вообще произошло, а потом незнакомца на наличие открытых ран и повреждений, но не нашла ничего явного.
— Где болит? — волшебница спросила напрямую, решив сэкономить время на поиски иголки в стоге сена.
Эльфу её поведение показалось странным, но в голосе незнакомки не было враждебности. И то ли Леголас за общими травмами не мог различить воплей чутья, которое безошибочно чувствовало чужое зло, то ли тренированное годами чутьё молчало. А значит, незнакомка не желала ему зла. По крайней мере, сейчас.
— В груди... — одними губами произнёс эльф, приоткрывая глаза. Сквозь щелку едва разомкнутых век в сознание пробрались размытые очертания скал и припорошенных снегом каменных глыб, острых, словно драконьи зубы. Левая рука неосознанно скользнула к травмированному месту, и вместе с ней на цепочке из сугроба выползло кольцо, прошелестев по тонкой кольчуге по направлению к сердцу эльфа.
Гермиона проследила за рукой парня. Тихий шелестящий звук напомнил ей шипение змеи, но это оказалось всего лишь кольцо на цепочке, которое таинственный незнакомец отчего-то так крепко сжимал. Волшебница не заметила, как вещь притянула её взгляд, выветрив мысли из головы. Ей показалось, что она слышала голос. Девушка не разобрала слов, но почему-то была уверена в том, что обращались именно к ней.
Вспышка, и Леголас рывком сел, остекленевшим взглядом глядя ровно перед собой. Вместе с резким подъёмом рука неосознанно отшвырнула проклятое кольцо; ударившись о камень, оно нырнуло в сугроб чуть поодаль. Грейнджер от неожиданности немного отклонилась назад, не зная, чего ожидать от незнакомца.
С губ эльфа сорвался шелестящий шепот, наполненный ужасом:
— Inye cen-rya...*
Леголас тяжело дышал, сердце колотилось где-то в горле. Фраза, затихая, прозвучала ещё несколько раз, пока взгляд эльфа не прояснился, и он не осознал, что сидит на снегу, а рядом с ним находится ещё одно живое существо. Повернув голову, эльф встретился взглядом с девушкой необычного вида, и по жителю Лихолесья сразу стало ясно, что меньше всего на свете он ожидал в этих горах увидеть девушку, к тому же, весьма скупо одетую. В её глазах отражалось не меньшее недоумение.
— Прости. Я не понимаю..
Какой-то странный язык, который Гермиона слышала впервые. Что-то отдалённо знакомое промелькнуло в памяти и утонуло в необходимости заняться ранами. Погружения в переносную библиотеку будут значительно позже. Увидев ясный взгляд голубых глаз, показавшихся ей несколько необычными, девушка предприняла попытку продолжить начатое.