Туннель беспорядочно нырял вниз и петлял, спирально завиваясь по мере подъема. Ветер был сильным, но ровным – причиняя неудобство, но не создавая серьезных помех. Вдали от проторенной тропы, отмечавшей путь наименьшего сопротивления, буйная флора расцвечивала сияние, который исходило от нижележащей породы. Рои подавила желание наклониться и растоптать несъедобную растительность; до тех пор, пока эти растения не начинали теснить пищевые культуры, они заслуживали жить в мире, тем более, что у большинства из них было свое применение. Повсюду замечать сорняки, не реагируя на них так, как это привычно во время работы, было известной частью ее завершающего этапа.
Туннель завершался многолюдной пещерой, в которой сходились шесть маршрутов, ведущих наверх от гармового края Осколка. Закончив работу, люди поднимались над потоками ветра, и хотя большая часть рабочих смен не требовала синхронизации, некие социальные сигналы, по-видимому, заставили их сойтись на жестком и довольно неудобном расписании. Рои увидела в пещере кое-кого из своих коллег, но ей не захотелось составить им компанию.
На краю потока тел несколько несчастных самцов цеплялись за камни, умоляя избавить их от созревшего семени. Рои подошла ближе, чтобы оценить их подношения. Каждый из самцов раздвинул пару жестких пластины, которые образовывали стык на боку панциря, открыв длинную, мягкую полость, в которой на грузных тяжах свисали по пять-шесть распухших шаров. Не все семенные пакеты отличались упитанностью и здоровьем, но Рои сознательно решила не проявлять излишнюю разборчивость. Когда ее собственный щиток раздвинулся вдоль левой стороны тела, она воспользовалась половой клешней, чтобы проникнуть в тела самцов, срезать семенные пакеты и переместить их внутрь себя.
Рои забрала все пакеты у первых трех доноров, после чего они, пожав плечами в знак благодарности, растворились в толпе. Взяв еще два пакета у четвертого самца, она поняла, что полна, и пробормотав неколько утешительных слов, оставила его на том же месте, где он продолжил молить о помощи в поисках очередной самки.
Зрелые семенные пакеты выделяли крайне неприятное для самцов вещество, и хотя несрезанные пакеты со временем чахли и погибали, время, проведенное в ожидании этого момента, могло стать настоящим испытанием. Пакеты можно было срезать и извлечь при помощи специальных инструментов, однако этот метод был сопряжен с известным риском излияния такого количества раздражителя, которого бы хватило, чтобы вызвать настоящую агонию. Половая клешня самки, в силу какой-то особенности – скопировать которую было труднее, чем ее форму или чисто механическое действие – запечатывала разрезанный тяж куда эффективнее любого инструмента.
Когда она направилась к выходу из пещеры, ее сознание обволокла приятная дымка удовлетворения. Семенные пакеты сражались за первенство, но яды, которыми они травили друг друга, весьма благотворно влияли на саму Рои. Еще большую напряженность этой битве придавало ее собственное оружие – небольшое количество размолотого растительного материала, запас которого она регулярно пополняла. Все до единого кавалеры, сражавшиеся друг с другом, погибнут в отважной попытке пересилить этого абсолютно стерильного конкурента.
Рои покинула пещеру, воспользовавшись наименее многолюдным маршрутом, намереваясь отыскать тихую расщелину для отдыха. Ветер никогда не стихал полностью, если только она не доходила до узкой полосы затишья, отделявшей гарм от сарда, но вскоре на ее пути должны были встретиться залежи менее пористой породы, которая могла сыграть роль укрытия. Спрятаться от веса, привязанного к географическим координатам, было невозможно, но после долгой работы на краю Осколка ей не требовалось избавляться от значительной его части, чтобы снять с себя излишнее бремя.
Перед ней посреди туннеля стоял одинокий самец. Он не просил о помощи, и подойдя ближе, Рои увидела, что он не имел при себе семени. Мгновением позже она заметила в его внешности кое-что еще – заметно натруженное сердце того, кто рискнул взвалить на себя вес гораздо больше привычного.