– А смерть бедного Алеши? – вскинулся Гордеев. – Ее-то вы как объясните?
– Я думаю, – медленно промолвил фон Борн, – что Митрофанов собирался провернуть со своим бокалом какой-то фокус, но промахнулся. Во всяком случае, мы убеждены, что с Олонецкой они действовали заодно.
– Наверняка, – поддержал его Орест. – Помнится, у него был такой встревоженный вид, когда мы отправились на поиски этой дамы!
– Неужели она сбежала, не предупредив своего сообщника? – поморщился Митя Озеров.
– Такое тоже весьма возможно, – согласился Саша.
– Но почему? – воскликнул Митя. – Почему они пытались убить Амалию Константиновну, которая не сделала им ничего плохого? Ради чего они затеяли все это?
– Александр не знает! – сердито вмешалась Муся. – А если и знает, то не скажет! Он же судебный следователь, он обязан хранить тайну!
– Я думаю, – спокойно промолвил Саша, – что у так называемой госпожи Олонецкой и у так называемого господина Митрофанова были очень веские причины. Потому что эти господа явно не разменивались на мелочи.
– Что вы имеете в виду? – удивился Никита.
Саша иронически покосился на своего коллегу. Коллега смущенно почесал нос.
– Когда присутствующий здесь Федор Иванович… ммм… совершенно случайно… да, случайно порезал внутреннюю часть одного из чемоданов Изабеллы Антоновны, то обнаружил там вот эту вещь. – И Саша, запустив руку в сверток, как фокусник из шляпы, вытянул – нет, не белого кролика с трогательно длинными ушками! – нечто блестящее, ослепительное, режущее глаз мириадами искр.
– Боже мой! – простонала Муся, поднеся руки к груди, и замерла, совершенно зачарованная.
– Ого? – удивился Орест.
Граф Полонский и Никита Карелин переглянулись и как по команде придвинулись ближе.
– Откуда она у вас? – изумился Никита.
Саша прищурился.
– Вы узнаете эту вещь? – тихо спросил он. – Вы когда-нибудь видели ее прежде?
– Ну конечно, видели! – воскликнул Полонский. – Это диадема Адриенн Дарье.
Глава 22
– Разорен, убит, обесчещен! – стенал вечером Орлов, вытирая платком лоб. – В своем доме… своем собственном доме… дал приют каким-то канальям! Газетчики, паршивцы, пропечатают меня в своих капустных листках, и тогда прощай мечты о Станиславе первой степени! Никто не пожелает видеть меня в свете! Я конченый человек, пропал, погиб!
– Папа! – урезонивала Муся своего нервного папашу. – Вы только подумайте, как на самом деле замечательно все сложилось! Амалии теперь ничто не угрожает, раскрыты опасные преступники, и… найдена такая потрясающая диадема!
– Ну, конечно! – всплеснул руками Орлов. – Важнее диадемы ничего нет! И как я сразу не догадался!
Специально, чтобы установить подлинность диадемы, из Николаевска был вызван лучший местный ювелир. Саша и фон Борн в полном молчании наблюдали, как он возится с разными лупами, меняет увеличительные стекла, кашляет, кряхтит и утирает пот.
– Да, – наконец торжественно объявил ювелир. – Диадема совершенно подлинная!
– Я так и думал, – поспешно сказал Саша, – но мне было важно услышать это от вас.
Фон Борн шевельнулся.
– А сколько такая диадема может стоить? – как бы невзначай спросил он.
Ювелир замялся, бросил на следователей косой взгляд и едва различимым шепотом назвал приблизительную цену.
– А-а… – протянул Федор Иванович, хватаясь за сонетку. Следующими его словами было: – Даша! Уксус… Полотенце… Мне!
– Ну надо же! – пожаловался он Зимородкову, когда старичок ювелир собрал свои стекла и лупы и удалился. – Мне таких денег не заработать даже за сто лет беспорочной службы, а тут…
– Зато теперь понятно, из-за чего была убита Адриенн Дарье, – ответил Зимородков, ероша свои жесткие волосы. – Из-за диадемы, которая стоила целое состояние.
Фон Борн в волнении приподнялся на стуле.
– Но ведь диадема была найдена при трупе!
– Не совсем так, – отмахнулся Зимородков. – Ее пыталась примерить девушка, обнаружившая тело. Но та диадема не была настоящей, это была искусная подделка. Именно поэтому в газеты просочились толки о краже и о том, что девушку пытались притянуть к ответу. Тот, кто на новогоднем балу отравил Адриенн Дарье, подменил диадему, а когда подделка была обнаружена, вор и его сообщница были уже далеко. – Зимородков в волнении стукнул ладонью по столу. – Убежден, что все было именно так! И, судя по тому, как хладнокровно и обдуманно действовала наша парочка, убийство и кража диадемы – не первое их преступление.