Горничная Даша заглянула в комнату и сообщила, что обед готов. Баронесса, Михаил, Александр, Ксения, дядюшка Казимир и Аделаида Станиславовна сели за стол. Женщины поддерживали оживленную беседу, но Александр молчал и хмурился. Михаил понял, что брат расстроен из-за того, что он ему рассказал об их петербургском особняке. Незадолго до десерта в дверь позвонили, и вскоре немолодая горничная внесла визитную карточку.
– Мсье Луи Дюперрон. И с ним еще один господин по фамилии Пьер Видаль.
– Кто это? – удивилась Аделаида Станиславовна.
Но ее дочь уже поднялась из-за стола.
– Нехорошо заставлять людей ждать… Я поговорю с ними в гостиной и вернусь.
Она вышла. Александр повернулся, ища что-то взглядом.
– Миша, передай-ка мне «Пти Паризьен», – попросил он. – Там, на угловом столике.
Брат выполнил его просьбу, и Александр стал листать страницы.
– Ты что-то ищешь? – спросила Ксения.
– Да, – ответил брат. – Вот, пожалуйста. «Дюперрон и компания». Реклама на полстраницы в самой популярной газете страны должна недешево стоить. – Он сложил газеты и отдал их горничной, чтобы та вернула их на место.
– Думаешь, он и есть заказчик? – спросил Михаил.
– Семейная фирма с филиалами даже в Южной Америке, – ответил Александр. – Шоколадный король. Конечно, это он.
– Какой еще заказчик? – заинтересовалась Аделаида Станиславовна.
Но тут старая дама заметила, что Казимир тайком утащил из вазочки конфету, которые ему строго-настрого запретил доктор, швейцарское светило, и принялась громко отчитывать брата, как набедокурившего школьника.
– Я читал в какой-то статье, – промямлил Казимир в свое оправдание, – что сладкое полезно для мозга.
– Вот именно! – вскинулась Аделаида Станиславовна. – Зачем оно тебе?
Ксения, не удержавшись, фыркнула.
– Тебе должно быть совестно, Казимир! – бушевала старая дама. – Даже ребенок (ребенок был ровесником века, Ксении исполнился двадцать один год) над тобой смеется!
– Я не смеюсь, – сказала Ксения. Но лукавые ямочки на ее щеках говорили об обратном.
Казимир вздохнул и вернул конфету обратно в вазочку. Никто, впрочем, не заметил, что, проделывая эту манипуляцию, он умудрился стащить леденец.
– Что-то мать долго с ними разговаривает, – заметил Михаил, поглядывая на часы.
Наконец Амалия вернулась и села за стол.
– Что-нибудь случилось? – спросил Александр.
– Кто это вообще был? – подала голос Аделаида Станиславовна.
– Луи Дюперрон – человек, который был влюблен в актрису Лантельм, – пояснила Амалия. – А Пьер Видаль – известный журналист, которого он нанял, чтобы расследовать ее смерть. Сейчас они хотят, чтобы я возглавила расследование. Видаль объявил, что согласен на роль моего помощника и ни на что более не претендует. Дюперрон сказал, что навел обо мне справки, и они его более чем устраивают. Ему, мол, нужен самый лучший человек, способный понять, что действительно произошло десять лет назад на яхте, и он счастлив встретить такого человека в моем лице.
– И что ты решила? – спросил Казимир.
– Сколько он заплатит? – поинтересовалась практичная Аделаида Станиславовна.
– Достаточно, – отозвалась баронесса. – Но я теперь не уверена, что все это вообще мне нужно. Во-первых, срок давности, во-вторых, если там и было что-то криминальное, то убийца почти наверняка умер во время войны. Да и вообще в том деле масса сложностей. Пока я сказала Дюперрону, что подумаю над его предложением.
– Значит, «нет»? – спросила Аделаида Станиславовна, которая, помимо практичности, была еще и очень проницательна.
– Мне не хочется оставлять фонд, – коротко пояснила Амалия.
– Михаил может тебя заменить, – предложил Александр.
Баронесса вскинула на него глаза, и сын ответил ей выразительным взглядом.
– Почему бы тебе все-таки не заняться расследованием, – продолжал он. – По крайней мере, мне дело кажется довольно интересным.
– Не знаю, интересное или нет, – заметила Аделаида Станиславовна, – но, если Дюперрон заплатит хорошие деньги, мы сможем тогда не продавать виллу на юге.