Потрясенный увиденным, я пришел в себя и, несколько справившись с переполнявшими чувствами, смог наконец обратить внимание на свою свиту. Я несся по небу с ужасающей скоростью; выше, ниже и вокруг меня слышалось непрерывное биение могучих крыльев. Меня с удивительной легкостью несли два яга, я находился в середине стаи, клином — подобно диким гусям — летевшей на юг. В стае насчитывалось не менее десяти тысяч ягов; от такого количества утреннее небо казалось черным, и гигантская тень плыла за нами по равнине в лучах восходящего солнца.
Мы летели на высоте около тысячи футов. Многие из крылатых людей несли девушек и молодых жен, и непринужденность, с которой они мчались в воздухе, несомненно, говорила об огромной силе мощных крыльев. Явно уступая гурам физически, в воздухе эти крылатые дьяволы обладали неимоверной выносливостью. Они летели часами на предельной скорости и, сменяя вожака, рассекавшего воздух впереди клина, могли нести вес, равный их собственному, причем почти не снижая скорости.
Мы ни разу не остановились, чтобы отдохнуть или подкрепиться. Лишь с наступлением темноты чернокрылые опустились на равнину и, не разведя костра, расположились на ночлег. Эта ночь навсегда останется в памяти как одна из самых ужасных в моей жизни. На ужин пленникам ничего не дали, зато сами яги поели. И пищей им служили их жалкие пленницы. Я лежал связанный и мог только закрыть глаза, чтобы ничего не видеть, мечтая оглохнуть и не слышать душераздирающих криков. Я еще мог относительно спокойно вынести гибель мужчин в сражении, в самой кровопролитной резне. Но слушать стоны истребляемых женщин, чьи пронзительные крики о пощаде обрывались под ножом, было выше моих сил.
Я не знал, была ли Эльта среди тех, кого выбрали для страшного пира. При каждом свисте лезвия, которым обезглавливали жертвы, я невольно вздрагивал, представляя, как милая черноволосая головка катится по залитой кровью траве. Что происходило за соседними кострами — я не знал.
Когда объевшиеся демоны погрузились в сон, я слушал рев бродячих львов и с болью в сердце думал — насколько же лучше и добрее любой хищный зверь по сравнению с этими существами в обличье человека. И в моей уставшей от всех пережитых ужасов душе росла ненависть и твердая решимость жестоко отплатить крылатым монстрам за все страдания.
Едва забрезжил рассвет, мы снова поднялись в воздух. После нескольких часов быстрого полета над травянистыми равнинами вдали показалась широкая река, текущая поперек саванны от горизонта до горизонта. Северный берег окаймляла узкая полоса леса. Ее воды, окрашенные в своеобразный пурпурный цвет, тускло мерцали в солнечных лучах, как мокрый шелк. На дальнем берегу виднелась высокая узкая башня, черная и блестящая, как отполированная сталь.
Пролетая над рекой, я заметил, что течение ее бурное и стремительное, до меня донесся и рев ее кипящих бурунов. Там, где стояла башня, из воды поднимались огромные камни, меж ними пенилась и грохотала река. На плоской, огороженной зубчатой стенкой крыше башни я увидел с полдюжины крылатых воинов; подняв вверх руки, они приветствовали пролетающую стаю. К югу от реки начиналась пустыня — голое, серое, пыльное пространство, усеянное местами побелевшими от времени костями. Вдали на горизонте вздымалась в небо гигантская черная махина.
По мере нашего приближения контуры ее становились все более отчетливы, и через несколько часов полета уже можно было рассмотреть все детали. Эта гигантская каменная глыба-гора из черного скального материала, по виду напоминающего базальт, возвышалась прямо посредине пустыни. На ее вершине громоздились черные башни, минареты и дворцы. Это был не миф, а фантастическая реальность — Ягга, Черный Город, цитадель крылатого народа.
Я рассмотрел и его обитателей: это были и не яги, и не гуры. Низкорослые и коренастые, они обладали кожей удивительного голубого цвета. Их лица больше походили на земные, чем, скажем, гуров-мужчин; правда, в них было меньше интеллекта. Выражение физиономий было грубым, тупым и жестоким, хотя у женщин более привлекательное. Я заметил этих странных людей не только в городе у подножия скалы, но и работающими на полях вдоль реки.
У меня особенно не было времени наблюдать, поскольку яги взмыли вверх и взяли курс прямо на цитадель, располагавшуюся на высоте пятисот футов над уровнем реки. Я буквально опешил от количества зубчатых стен, украшенных башенками зданий, минаретов, садов, разбитых прямо на крышах, и меня не покидало впечатление, что весь этот город построен как один огромный дворец, причем каждая его часть удивительно гармонировала с остальными. Когда мы приземлились на широкую ровную кровлю одного из зданий, служившую чем-то вроде посадочной площадки, то отдыхающие на плоских крышах яги приподнялись на локте, а из десятков растворившихся окон выглянули женские лица. Здесь большинство прилетевших крылатых людей разошлось, оставив жертвы под охраной трех — четырех сотен воинов. Сбив пленников в кучу, как скот в стадо, они через огромные двери загнали их в помещение. Среди пяти сотен несчастных женщин была и Эльта. Меня, связанного по рукам и ногам, внесли вместе с остальными. К этому времени тело мое окоченело от обдувавшего на всем протяжении полета холодного воздуха и длительного пребывания в связанном состоянии. Тем не менее рассудок работал необычайно ясно.