– Молли, Молли, ты меня слышишь?
Коул быстро вскрыл упаковку с нашатырем, сломал ампулу и сунул к носу жены.
– Рука! – чуть слышно прошептала Молли и закричала в голос: – Коул! Черт, как жжет!
– Молли! – Коул похлопал ее по щекам, проверил пульс.
Дышала Молли нормально, но пульс был учащенный. Коул прыгнул за руль, включил передачу и рванул с места.
– Держись, Молли! – Коул гнал, не разбирая дороги. – Держись, милая, держись!
Впереди показался дом Ханны Слейт. Коул резко затормозил у ворот и глянул на Молли, глаза которой по-прежнему были плотно зажмурены.
– Молли! – позвал Коул.
Она разлепила веки. Коул взял ее за руку, осмотрел рану. Осторожно убрал челку и пощупал лоб – жара не было. Поднес палец к ее глазам, поводил из стороны в сторону – Молли поворачивала голову вслед за пальцем. Коул прижал ладонь к ее лбу и строго произнес:
– Следи только глазами. Следи за пальцем только глазами.
Молли снова зажмурилась.
– Коул!
– Я здесь, милая! Открой глаза! Следи за моим пальцем!
Молли послушалась.
Коул обнял ее и прижал к себе.
– Мне казалось, что я отморозила ноги, а сейчас все нормально…
Молли пошевелила пальцами, увидела на повязке подпалину в виде буквы Т, показала ее мужу.
Коула разрывало от злости. Не на Молли – на необъяснимое. Он отвернулся, чтобы не закричать, но тут же развернулся обратно к Молли и быстро снял повязку. На месте пореза розовел свежий, затягивающийся рубец.
– Коул, это была Картина, – тихо прошептала Молли. – Тут что-то есть… Нет, не здесь, а там, – она кивнула на лежащую во мраке Уайт-Граунд-роуд, – на дороге.
Коул не знал, кому или чему не верит – жене или тому, что видел собственными глазами.
– Не понимаю, почему это случилось на собрании, – бесцветным голосом сказала Молли, и Коул понял, что она просчитывает следующий шаг. – Дом Перкинсонов! – вскрикнула Молли. – Боль появилась, когда Ньютон заговорил о доме Перкинсонов!
– Что? – растерялся Коул. – При чем тут дом Перкинсонов? – Он пытался вспомнить, какие заболевания сопровождаются теми симптомами, что он наблюдал у жены.
Молли проигнорировала его возглас.
– Мне нужно попасть в этот дом! Там что-то скрывается; может, разгадка. Может, это связано с Трейси.
– Ради бога, Молли! Причины наверняка медицинские. – Коул отчаянно хватался за рациональное, логичное объяснение. – Ты же не просто так в обморок упала. Думаю, это был приступ или припадок, а вовсе не какое-то…
– Не какое-то паранормальное явление, которое ты не можешь объяснить? Прости, Коул, но со мной творится именно это. Я не больна! Господи! Мы знаем друг друга как облупленные. У меня хоть раз случался приступ или припадок?
Коул молчал.
– Ну почему ты мне не веришь? – вскричала Молли.
Коул свирепо смотрел вперед, на подъездную аллею к дому Ханны.
– Молли, это не Филадельфия! Вдруг у тебя опять проблемы с психикой?
– Посмотри на меня! – Молли взяла мужа за подбородок, повернула его злое лицо к себе. – Коул, посмотри на мою повязку! – Она протянула правую ладонь, демонстрируя отчетливую Т. – Ты же видел, что случилось. Разгадка наверняка скрыта в лесу или… или, не знаю, здесь, на Уайт-Граунд-роуд.
Молли вдруг замолчала.
– Ханна, ну конечно! Ханна!
Коул увидел, как к машине идет Ханна Слейт.
Вечер казался Молли бесконечным. Стоило Ханне тронуть ее за руку, как возникло видение: лес плотным коконом окружает стоящую на коленях женщину, она склонилась над деревянным ящиком; поперек крышки забиты гвозди, их выступающие шляпки образуют полосы.
Молли отпрянула и попросила Коула отвезти ее домой. Ее грубость лишь еще больше разозлила Коула, и по дороге в машине царила напряженная тишина. Их отношения давно напоминали американские горки, и как восстановить спокойствие, Молли не представляла.
Дома она села за компьютер и проверила электронную почту Общественного комитета. Как она и ожидала, писем пришло много, целых двадцать семь. Молли вздохнула. Как все-таки хорошо наконец переодеться в шорты и мягкую водолазку Коула. Она забралась в кресло с ногами, извлекла из ящика стола припасенную шоколадку и принялась разбирать письма. Ощутив спиной чье-то присутствие, Молли обернулась. В дверях стоял Коул, во взгляде его читалась хорошо знакомая ей досада.
– Почту проверяешь? – спросил он равнодушно.
– Ага, ящик Общественного комитета.
Качнув головой, Коул ушел.
Молли вздохнула. Трещина между ними неумолимо росла. Надо бы оставить корреспонденцию на завтра и помириться с Коулом, только Молли считала, что извиняться ей не за что, она лишь хочет спасти пропавшую девочку. Аманду она спасти не сумела… «Черт подери, Коул – мой муж! – думала Молли. – Он должен доверять мне!» Молли решительно подавила злость и занялась письмами. Лестница заскрипела под шагами Коула, хлопнула дверь спальни, и Молли вздрогнула.