Они подошли к гробу и заглянули внутрь. Он был пуст.
- О, черт, - пробормотал Бекерман.
- Эй, парень, может, они ее переместили? Я имею в виду, музейщики положили ее в другое место, понимаешь? Спрятали.
- Ты оптимист, парень. Признай, мы облажались. Мумию сперли. Давай за дело. - Он бежал так быстро, как только позволяла его хромота. - Ты охраняй главный вход, а я проверю пожарный выход.
Они разделились. Бекерман побежал по коридору к пожарной двери в конце коридора. Он осторожно толкнул металлическую дверь, стараясь не издать ни звука. Несколько мгновений он прислушивался, не слыша ничего. Ступив на площадку, он тихонько закрыл за собой дверь.
Единственный свет давала тусклая лампочка над дверью. Отойдя в сторону, Бекерман посмотрел на лестницу, ведущую на третий этаж. Свет не проникал так далеко. Его напряженное волнение сменилось страхом.
Он поднял фонарик. Его большой палец лежал на кнопке выключения, но он не осмелился, просто не смог нажать на нее, застыв в оцепенении.
Такого чувства страха он не испытывал с детства, когда ребенком лежал в кровати, сжавшись от ужаса, и смотрел на черный проем шкафа. Это зияющее отверстие. Внутри шкафа ничего не было. Ничего опасного. Ничего, что могло бы навредить ему. Это можно было бы понять просто включив свет. Но чтобы включить свет, ему пришлось бы встать с кровати. Только он боялся, что если пошевелится, бугимен выпрыгнет, схватит его и выгрызет из него жизнь.
Опустив фонарик, охранник отвернулся, сделал два шага по лестнице, хотел оглянуться - просто чтобы убедиться, что ему ничего не угрожает - но не стал, потому что это было бы слишком похоже на то, чтобы снова заглянуть в тот шкаф.
Он начал медленно спускаться вниз. Лампа с лестничной площадке отбрасывала его огромную тень на стену впереди. Охранник нервничал, глядя на нее.
Что, если рядом со мной вдруг появится вторая тень?
Ты сходишь с ума, - сказал он себе.
Мужчина был рад выбраться на следующую площадку. Тени больше не было. Свет с первого этажа манил к себе, и он поспешил спуститься.
Я словно иду по следам Куинна; только не споткнуться бы о собственные ноги.
Он открыл дверь, выглянул наружу. Никого видно не было. Осторожно, стараясь не смотреть в сторону верхней лестницы, он пересек площадку и посмотрел вниз, в подвал.
У него появилась новая тень. Бекерман следил за своими ногами, чтобы просто не видеть ее. На следующей площадке она исчезла. Но внизу не было света. Только враждебная тьма. Та самая враждебная тьма, которая когда-то населяла его открытый шкаф.
Но свет должен быть. Почему лампочка не светится? Должно быть, эта чертова штука перегорела. Черт.
Или кто-то специально позаботился о том, чтобы она не горела?
Он включил фонарик. На этот раз без колебаний, ощутив былую уверенность.
Все изменилось, когда на полпути вниз по ступенькам он услышал позади себя какой-то звук. Скребущий звук, как будто сухой, сорванный ветром лист скользит по бетону.
Охранник обернулся, уставившись в темноту, различая неясную устрашающую фигуру.
Существо стояло в полудюжине шагов над ним. В ярком луче фонарика он увидел больше, чем хотел: руки и ноги, как палки, с выпуклыми суставами, рыжие волосы ниспадали блестящими прядями; иссушенное, сморщенное и безглазое лицо.
Рот широко раскрылся.
Он закричал, когда оно прыгнуло на него с развевающимися рыжими волосами на лету.
Гонсалес услышал крик. Он побежал через холл, распахнул металлическую дверь пожарного выхода.
- Бекерман!
Снизу до него донеслись слабые звуки. Звуки, похожие на всплески воды, разбрызгиваемой по бетону. Он бросился вниз по лестнице. На лестничной площадке охранник посветил фонарем в темноту. Что-то сидело на Бекермане, сгорбившись над его распростертым телом, голова этого нечто дергалась, как у собаки, вырывающей мясо из туши, только он не мог ничего разглядеть из-за гривы волос, которые в луче фонарика полыхали огненно-красным.
Это точно была не собака.
Рыжие волосы невозможно было принять за шерсть животного при всем желании.
Оно терзало шею Бекермана. Кровь брызгала, заливая стены и пол. Багровая. Липкая. Реки крови.
С пугающей скоростью существо отползло от окровавленного тела и повернулось. Луч света попал ему в лицо.
Гонсалес оцепенел и обмочился. Теплая жидкость потекла по его ногам. Когда она залила его носки и попала в ботинки, это вернуло его к реальности.