Ее руки сжались на балюстраде.
Нет. Не сегодня.
Она не будет вспоминать это. Это было десять лет назад. И теперь она жила здесь одна. Не успела Эйприл подумать об одиночестве, как звук повторился.
Шаги по гравию.
Кто там ходит в такое время? Я никого не жду посреди ночи.
- Эй, кто там?
Ее невидящие глаза двигались, как будто осматривали окрестности. Она прислушалась.
Ветер шуршал в деревьях. Листья шелестели.
- Есть кто-нибудь?
Ответа не было. Но послышался скребущийся звук.
- Там кто-то есть. - Ее сердце бешено заколотилось. - Что тебе нужно?
Она снова прислушалась, сердце колотилось.
Что, если это преступник? Взломщик, грабитель... насильник...?
Я здесь совсем одна.
Летти приходила днем, чтобы принести продукты, помочь ей убрать дом и составить компанию. Но Летти уже давно ушла.
Может, стоит ей позвонить...
Снова этот звук. Шаги по гравию.
Она медленно отступила от балюстрады вглубь террасы. Была ночь. Но женщина знала, что зрячий человек все равно мог увидеть ее у балюстрады, по крайней мере ее силуэт. Поэтому решила скрыться.
Но что, если они ворвутся внутрь?
Тогда она ничем не сможет защитить себя. Даже если бы смогла добраться до телефона, полиции понадобилось бы немало времени, чтобы добраться до этой отдаленной части каньона.
Ей было двадцать восемь лет. Мужчины говорили ей, какая она красивая. Ее блестящие волосы длиной до плеч были роскошны. У нее была стройная фигура. Загорелые руки и ноги.
Так что тот, кто вломится в дом, мог прийти не за материальными ценностями.
А за мной.
Снова раздался скребущий звук.
Может быть, они пытаются найти окно без стальной задвижки или незапертую дверь?
Ее отец постарался сделать этот дом неприступной крепостью. Все окна внизу были закрыты стальными ставнями. Ей не нужен был дневной свет. Да и вообще любой свет.
Двери были из плотной древесины. Замки были основательными. Более того, за каждой дверью была дополнительно установлена кованая решетка.
Может быть, они попытаются взобраться по стене? Они застанут меня на крыше в одиночестве.
Сейчас, вне стен дома, она чувствовала себя уязвимой. Ей хотелось, чтобы у нее был хоть кто-то, хоть единая живая душа в этом доме. Кто-нибудь сильный и смелый, тот, кто мог бы защитить ее.
Женщина прижалась спиной к кусту в горшке. Листья укололи ее в бедро, пробившись сквозь легкий материал платья.
Она перевела дыхание.
Спокойно... оставайся спокойной. Он не сможет забраться сюда. Или они, кто бы это ни был. Я в безопасности.
Но в безопасности ли?
Эйприл добралась до мангала и присела рядом с ним, обхватив руками колени, стараясь стать как можно незаметнее.
Так женщина просидела долгое время, съежившись под ночным небом. Какое-то время она еще слышала звуки за домом, представляя себе человека, который взбирается по наружной стене с помощью лестницы. Или лезет в незакрытое окно. Она представляла себе звук шагов. Даже пару раз встрепенулась, представив, как грубые руки прикасаются к ней. Как кто-то хватает ее за волосы, ощупывает ее грудь. Хриплое дыхание насильника...
Дрожа, учащенно дыша, она ждала и ждала.
Наконец, когда все подозрительные звуки стихли, Эйприл на ощупь спустилась в спальню.
- Пожалуйста, Господи, - прошептала она, забравшись в постель. - Пожалуйста, дай мне хоть кого-нибудь. Пожалуйста, я больше не хочу быть одинокой.
Глава 4
Барни Куинн, ночной сторож, не очень любил музей. Там всегда было чертовски душно, как будто от каждого куска древнего хлама исходила вонь. Возвращаясь утром домой, он чувствовал эту вонь на себе. Вонь старых гробниц. Смрад трехтысячелетних черепов.
Такая же вонь сочилась от этих дерьмовых старых каменных статуй в греческой коллекции. Очень скоро он сам превратится в одну из них.
Будет просто замечательно, учитывая, что у каждого из этих ублюдков оторвана рука, или голова, или даже член.
Однажды утром они откроют дверь и спросят: Где старина Барни Куинн? И не найдут его, пока не заглянут в греческую комнату и не пересчитают статуи. Их будет слишком много. Лишней окажется статуя в дерьмовой коричневой форме. Может, они просто оставят его там, сэкономив его семье на похоронах. А страховку потратят на новый телевизор. Чертовски здорово будет для старого Барни Куинна.