Джеймс Дин стоял перед ним. Дрожать он перестал, и теперь выжимал свои длинные волосы, не сводя глаз с Данте. Закончив, он уселся на корточки, и их лица оказались на одном уровне.
— Мы так и не познакомились. Давай начнем сначала. Кто ты?
— С чего вдруг такая доброта? — спросил Данте. — Ты пытался меня убить.
— Поверь, я не знал, что у тебя такая бурная реакция на солнце. Я просто хотел тебя помучить и только потом убить. Твоя смерть была бы легкой, но перед этим ты бы настрадался на славу.
— Зачем все это?
— Думал, что ты убил Розалину.
— Значит, убедился, что это был не я. Иначе я был бы уже мертв.
— Верно, — Амарант поднялся и начал мерить шагами комнату. — Такое с ней могли сотворить только те, кто за мной охотится. У тебя силенок не хватит даже ребенка вырубить, не говоря уже о том, чтобы вырвать кому-то горло.
— Об этом я тебе и говорил, но ты не желал слушать.
— Да, но я был в ярости. Слишком сильное чувство, чтобы можно было рационально мыслить. Я не прав?
Данте молчал, глядя на него тяжелым взглядом.
— Ты все еще злишься на меня? Думаешь, я убил твоих родителей?
— Больше некому. Ты был там. Ты смотрел в окно, и тебе это жутко нравилось! — Данте поморщился от укола боли.
— Знаешь, я и правда не помню…
— Их звали Кармен и Хоакин, — прошептал Данте. — Ты даже их имена узнать не удосужился?
— А зачем? — пожал плечами демон. — Мне это неинтересно. Хотя… Подожди, кажется, что-то припоминаю. Как ты сказал? Хоакин? Двухэтажный дом, резные перила, мозаичные окна… Узоры были безупречны. Особенно мне понравилось огненное солнце.
— Это был наш дом. Ты там был в тот вечер. Я видел тебя.
Амарант пораженно замер. Так это и есть тот мальчик? Перепуганный ребенок, смотрящий на него сквозь окно? Демон до сих пор помнил, какими сладкими на вкус были его эмоции. Всепоглощающее горе так и рвалось наружу. В том самом доме Розалина оставила цветок амаранта, и теперь этот доморощенный детектив вышел на него.
Но в этом была и положительная сторона. Теперь он знал, как заставить Данте себе помогать. Только ни в коем случае нельзя упоминать свое имя.
— Я не убивал твоих родителей, можешь успокоиться, — Амарант отмахнулся от обвинений Данте, как от назойливой мухи. — Но я видел, кто это сделал.
— Что? — Данте не верил своим ушам. — Ты видел убийц? Почему же ты не помешал им?
— Позволь тебе кое-что объяснить. Возможно, ты мне не поверишь. Черт, да я более чем уверен в этом!
— Говори, — хрипло сказал Данте. — Я должен знать.
— Я демон.
— Ты — что?
— Демон.
— Ты издеваешься надо мной? — Данте в ярости попытался встать, но у него ничего не получилось — голова опять закружилась, и он был вынужден опуститься обратно.
— Жаль, я не могу подкрепить свои слова впечатляющим фейерверком. Еще пару дней назад ты бы безоговорочно мне поверил, — Амарант снова начал прогуливаться от стены к стене. — Дело в том, что со мной произошла… неприятность. Но я хотел тебе объяснить нечто другое. Мы, демоны, обожаем людские эмоции. Они для нас словно наркотик, доставляют просто неземное удовольствие, — он ухмыльнулся собственной шутке. — Естественно, раз мы не ангелы, положительные эмоции нас мало трогают. Небольшая зарядка есть, но это все равно что выпить газировки вместо виски. В тот вечер я наблюдал за твоими родителями, ничего больше. Да, я смотрел на то, как их убивают, и ничем не помешал, но это сделал не я.
— Ты не помешал убийцам, — потрясенно повторил Данте. — Как ты мог?
— Не было резона, уж прости. Мы вообще не должны помогать смертным, это единственное преступление среди нас. За это я в конце концов и поплатился. И теперь за мной охотятся.
— При чем тут мои родители? И я? Почему ты вдруг решил сохранить мне жизнь?
— Дело в том, что я вспомнил тех, кого видел в тот вечер. Те же люди, что убили твоих родителей, теперь ищут меня. А в тебе горит огонь мести. Я правильно понял?
Данте наконец догадался, куда клонит демон.
— Ты хочешь, чтобы я помог тебе найти их? Для этого ты не дал мне умереть?
— А ты и вправду сообразительный. Я знаю, как их уничтожить. А ты только к этому и стремишься. Почему бы не объединить усилия?
Данте задумался. Он не доверял этому странному человеку, назвавшемуся демоном. Но совсем недавно Данте сам пришел к выводу, что человек в черном мог быть просто наблюдателем. И его рассказ об эмоциях как нельзя лучше вязался с этой теорией. Конечно, если поверить во весь этот бред насчет демонов.