— Гарри, ты в своем уме? — бесцеремонно спросила Джинни. — Если не ты, то кто? Ты — лучший игрок в команде! Ты — гениальный ловец! Никто и не думает винить тебя! Мы все видели палочку в руках Малфоя!
«Малфой… О, нет… Не надо о нем!»
— Вот именно, — подхватил Рон. — В том году я паршиво играл. Из-за меня мы проиграли не один матч, а ты ВСЕГДА ловил снитч.
— А на третьем курсе? Когда Диггори поймал…
— Там же были дементоры. Не думай о себе хуже, чем ты есть! — воскликнула Джинни.
— Кончай дурить, Гарри! — заключил Рон. — И давай тренироваться.
— Ты прав, — кивнул Гарри. — Нам нужно отрабатывать нападение.
Он изо всех сил старался, чтобы голос его звучал как можно спокойнее, но это внешнее хладнокровие давалось с большим трудом — он никак не мог перестать думать о Малфое… Гарри хотел его простить.
«После всего, что он сделал? Это невозможно? Но отчего так ноет в груди?»
Гарри было стыдно перед командой. Они проиграли из-за его чувств к Малфою… Стоп… Каких чувств? Неужели Гарри испытывал к подлому слизеринцу что-то кроме ненависти? Действительно, ненавидеть Малфоя вошло у него в привычку еще с первого курса… А сейчас что-то происходило… Он все время думал о нем… Не так, как прежде. В мыслях все время повторялись их поцелуи… Почему? Что они значат для Гарри?
«Ненавижу тебя, Малфой»
И… как же ему не хватает ласк слизеринца… Его дерзких и нежных губ… Этого вызывающе сладкого взгляда серых глаз…
«Нет!!! Никогда!!!»
Он стиснул зубы и сжал кулаки.
Профессор Трелони как всегда демонстрировала новый сложный расклад на примере Гарри. К его вящему удивлению, она вновь не предсказала ему смерть… «Уже в который раз, — подумал Гарри. — Уж не избавилась ли она от этой дурной привычки? Хорошо бы»
— О, мой мальчик, — заунывно пропела преподаватель прорицаний. — Тут налицо самые сильные переживания… — она понизила голос и на весь класс прошептала: — любовная лихорадка…
— Чтоооо? — лицо Рона сначала вытянулось от удивления, потом он расплылся в довольной ухмылке. — Гарри, ты нам ничего не говорил, давно тебя… лихорадит?
— Ах да, Рон, я забыл… — Гарри с улыбкой изобразил озноб. — Кажется, у меня температура поднялась!
— Все эти шутки неуместны перед лицом великого искусства Таро, — нравоучительно произнесла Трелони. — Так или иначе, карты советуют Вам испытать всю палитру чувств и эмоций…
До конца урока было еще минут двадцать, классу было предложено сделать быстрый расклад на вопрос.
— Итак, Рон, — Гарри старался подражать томно-загадочному голосу преподавательницы. — Что тебя беспокоит сейчас? Какой вопрос ты хочешь задать Вселенной?
— Эээ… ну, по правде говоря, меня очень беспокоит результат контрольной по Зельям, — сказал Рон. — Точно! Какую оценку мне поставил Снейп?
— Фу, Рон, как это низко и пошло беспокоить Вселенную такими пустяками, — хихикнул Гарри, тасуя карты. Он протянул их другу. — Достань карты.
Рон выудил из колоды четыре карты и разложил их на столе рубашками кверху.
— Боюсь, Рон, — сказал Гарри, открывая первую карту, — что Снейп всадит тебе в спину десяток ножей. Вот смотри!
Гарри показал Рону карту, где был нарисован лежащий на дороге человек, проткнутый десятью мечами. Того передернуло.
— А вот эта, — продолжал Гарри, — говорит о том, что потом он попросит прощения и даст тебе… Точно, Рон, Снейп угостит тебя сливочным пивом…
Сказав это, Гарри рассмеялся так громко, что услышали все, кто был в классе.
— Минус десять очков Гриффиндору, Поттер, — с раздражением сказала Трелони. — Над Таро нельзя потешаться!
— Черт тебя дернул про это пиво сказать! — возмущался Рон по пути в подземелья. — Мало того, что десять очков сняла, так еще и задала дополнительное домашнее задание! Как мы, по-твоему, будем его выполнять?
— Да ладно тебе, Рон… Я как представлю эту картину, — Гарри, да и Рон тоже, не мог удержаться от смеха. Они шли вдвоем, громко хохоча и держась за бока. Однако Рон не замечал, что глаза его друга совсем не смеются…
«Что же это такое? Как? Неужели карты этой старой обманщицы говорят правду? Эмоции? Чувства? Страсть… Лихорадка… Чушь собачья!»