— Паааароль, — зевая, спросила она.
— Забастовочные завтраки, — выпалил Гарри.
— Проходи, негодник, — сказал портрет, открывая проход.
Стараясь быть незамеченным, Гарри быстро поднялся по винтовой лестнице и отворил дверь в спальню шестого курса.
— ВОТ ОН!!! — с диким криком кинулся на него Рон.
— О, Мерлин, Рон не пугай меня так! — вздрогнул Гарри.
— И что Вы скажете в свое оправдание, Мистер «Я Шлялся Всю Ночь Неизвестно Где»? — заговорщицки улыбаясь, спросил Рон.
— Ну… — только и смог ответить Гарри, смущенно краснея.
— А, его лицо говорит само за себя! — хихикнул Дин.
Гарри с притворным возмущением прикрикнул на него:
— Заткнись, Дин.
— Да ладно, Гарри, колись, тут все свои, — по дружески сказал Симус.
— Да не стоит это такого внимания, правда, — сказал Гарри.
Рон недоверчиво ухмыльнулся.
— Да ну… Знаешь что? — он наклонился к самому уху Гарри и заорал, что есть сил. — НЕ ВЕРЮ!!!!
— РОН! ТЫ ЧТО ОБАЛДЕЛ? — в свою очередь закричал Гарри.
Оба друга уставились друг на друга с такими лицами, что невозможно было удержаться от смеха.
— Ладно, признаюсь, — сказал Гарри. — Я сегодня ночевал в другой гостиной… Этого достаточно?
— Сам как думаешь? — хихикнул Рон. — Нет, конечно!
— Неважно, — сказал Гарри. — Все равно больше вы от меня ничего не добьетесь.
Рон потрепал его по волосам.
— Ты у нас скрытный, однако… Ну мне-то хоть скажешь, кто она? Когда эти, — он кивнул в сторону Дина и Симуса, — уйдут.
— Ни за что!
— Ладно, еще вопрос, как это было?
Гарри чуть было не ляпнул, что это было больно, но, вовремя спохватившись, просто сказал:
— Эээ… странно…
* * *Открыв глаза и не обнаружив рядом Гарри, Драко разочарованно вздохнул.
«Я так и знал, что ты сбежишь, Поттер… Ну что ж, если оно тебе легче, то пусть все будет так…»
Лениво поднявшись, Драко не обнаружил на полу ни одной вещи.
— Что за… — удивленно выругался он, заметив, что его одежда, аккуратно свернутая, лежит на кресле. Драко прыснул со смеху. — Поттер, тоже мне, эльф-домовик… Хотя, пожалуй, это уже стоит отправить в стирку…
Он спустился в гостиную, в белой атласной рубашке с воротником-стойкой и черных клешеных брюках, на длинных манжетах ярко сияли изумрудные запонки. В конце концов, во время каникул студентом разрешалось не следовать строгому дресс-коду…
— Доброе утро, — возвестил он собравшимся в гостиной слизеринцам. На него тут же устремились десятки изумленных взглядов. Пэнси и Миллисента удивленно переглянулись, широко раскрыв рты. Крэбб и Гойл, однако, ничего странного в его поведении не заподозрили, видимо вследствие отсутствия логического мышления.
— Что? — дружелюбно спросил Драко у сокурсников. — Что вы все на меня так уставились?
Ответом ему было всеобщее молчание. Только Блейз позволил себе тихо усмехнуться. Драко заметил его усмешку.
— О, Забини, тебе особенный привет от меня, — сказал он, похлопав Блейза по плечу. — Я сегодня намерен всех прощать. И тебя прощу, непременно… Встретимся сегодня? //Не думайте, что Драко рехнулся. Он-то может и да, но я-то уж точно нет)))) //
— С чего это ты такой радостный? — мрачно спросил Блейз.
— О, на это нет никакой причины… — усмехнулся Драко. — Абсолютно… Жду тебя в своей комнате после обеда…
Он окликнул Крэбба и Гойла, и громилы, неуклюже поторапливаясь, отправились за ним в Большой Зал.
* * *За завтраком Гарри вел себя очень рассеянно. Мысли то и дело уносили его в прошедшую ночь в крепкие объятия Малфоя. Вспоминая все подробности, Гарри с каждой минутой становился все краснее и краснее. Уставившись в тарелку с овсянкой, он чувствовал, как горят уши.
«Нет… Этого не могло быть… Вот, черт… И я позволил???»
— Гарри? С тобой все в порядке? — участливо спросила Гермиона, заметив его попытки подавить счастливую улыбку, то и дело пробивавшуюся из-под деланной серьезности. Он сдавленно кивнул.
— О, с ним все более чем в порядке, — ответил за друга Рон. — Угадай что, Гермиона? Гарри сегодня не ночевал в башне Гриффиндора.
— И что? — Гермиона подняла бровь. — Ты на что намекаешь, Рон?
— Неужели непонятно? — ухмылялся рыжий.
— Но ты же не можешь в самом деле предполагать, что…
— Еще как могу! — хихикнул Рон. — Тем более он сам признался.
Гермиона недовольно сощурилась.