— Конечно, поначалу ходить туда и смотреть было запрещено, — сказала Нина. — Но к тому времени, как это продолжалось уже шесть месяцев без изменений, комитет решил, что нам следует звать лед «нормальной вариацией». Так что — вот что это сейчас такое. Нормальная вариация.
— Вы, должно быть, интересовались, не мог ли кто-нибудь… ну, что-нибудь сделать.
— Разумеется. А может быть, кто-нибудь и сделал. Но я об этом ничего не знаю. И с тех пор больше ничего не происходило.
— Только озеро?
— Только озеро. — Нина встала. — Мне пора идти на смену.
Ваня выпила еще чашку кофе и вымыла посуду после завтрака. Потом она переоделась в новое белье, завязала шапку и вышла на улицу. Она бесцельно прогуливалась, медленно двигаясь в сторону северо-востока, к окраинам колонии. В воздухе стояла промозглость, было непривычно дышать в такой сырости. Все здания и проходившие между ними люди влажно отблескивали.
В конце концов Ваня добралась до тепличных зданий во внешнем кольце, их продолговатые купола наполовину просвечивали, внутри них бледно зеленели растения. Между рядами медленно перемещались растениеводы, поливая и пропалывая. Изнутри доносились напевающие и бормочущие что-то голоса. За теплицами — тундра. Вдалеке небо сливалось с землей; на мгновение ей показалось, как будто колония плавает на острове в пустоте. От этой мысли у Вани свело в животе. Она повернулась и пошла обратно в колонию со всей возможной быстротой, только что не сбиваясь на бег. Пройдя мимо жилого кольца, Ваня вошла в первое же попавшееся общественное здание, не обращая внимания, что написано на фасаде.
Она оказалась в коридоре с вешалками вдоль стен. Серая дверь в дальнем конце была помечена как «ДВЕРЬ В БИБЛИОТЕКУ». Ваня повесила анорак и шапку на один из крючков и открыла дверь.
Небольшую комнату заполняли книжные стеллажи, а посередине уместился стол для чтения. За небольшой стойкой рядом с дверью сидел пухлый мужчина в очках с рыжеватой бородкой и редеющими вьющимися волосами. Он заполнял маленькие учетные карточки.
Когда Ваня затворила дверь, он отложил ручку и взглянул вверх кроткими карими глазами:
— Добро пожаловать.
— Спасибо. — Ваня осталась стоять где стояла и оглядела комнату.
— Вы ищете что-то конкретное?
— Я посетитель коммуны, — сказала Ваня. — Из Эссре.
— И пришли сюда. — Библиотекарь заметно просветлел. — Вы знакомы с авторами Аматки?
— Что? Нет.
Библиотекарь поднялся и подошел к стеллажу посредине дальней стены. Он склонил голову и прошелся по полкам указательным пальцем, пока не нашел тонкий томик. Он вытащил его и осторожно протер обложку.
— Поэзия, — сказал он. — Если вы хотите узнать Аматку, то должны почитать наши стихи. Вот это написала Беролс’ Анна. Очень сжато и выразительно, очень типично для нашей культуры. — Он протянул Ване книгу.
Ваня повертела книгу в руках. Книга «О Теплице 3» была напечатана двадцать лет назад: триста шестьдесят пять стихотворений, описывающих Теплицу 3 в мельчайших подробностях. Ваня открыла книгу на случайной странице.
— Она пользуется популярностью? — спросила Ваня.
— Весьма, весьма, — ответил библиотекарь. — Не так популярна, как «О Теплице 5», это самая популярная на сегодняшний день, но та сейчас на руках. Однако вы можете читать их в любом порядке: они написаны так, чтобы читатель мог начать с какой угодно.
Согласно справке на форзаце, серия состояла из восьми книг, каждая из которых описывала по теплице во внешнем кольце.
— Анне потребовалось десять лет, чтобы завершить цикл, — добавил он. — Финальный том самый непростой. Чрезвычайно плотный стих. Чрезвычайно плотный, — повторил он, кивая для убедительности. — Я рекомендую начать с одной из других частей.
Ваня отложила книгу для себя и прошлась по полкам. Подборка очень походила на ту, что в Эссре. Большинство полок было заполнено документалистикой, историей колоний и биографиями Героев: граждан, которые послужили колониям своими выдающимися действиями и жертвами. Ваня сняла со стеллажа «Детям — О колониях». Они читали ее в классе. Ваня всегда хотела съездить и посмотреть другие колонии, она мечтала посидеть на побережьях Балбита или увидеть огромные фабрики в Одеке.