К вечеру кровать еще не прибыла. Четверо членов домохозяйства поужинали вместе; беседа состояла в основном из легкой болтовни Нины и едких комментариев Уллы. Ваня машинально отвечала на адресованные ей вопросы. Она поймала себя на том, что избегает взгляда Нины. Время отхода ко сну долго заставляло себя ждать. Они молча разделись. На этот раз Ваня осторожно подавалась назад, пока одна из ее лопаток не коснулась Нининой спины. Нина не отстранилась, но и ближе не подвинулась.
Отчет 2: Заключение
Ниже следует краткое обобщение наблюдений, обследований и интервью, не вошедших в отчет 1.
Сотрудники клиники Аматки используют исключительно собственную продукцию коммуны. Старший врач, когда ее попросили выразить мнение о продуктах других производителей — таких, как «Первый Независимый Аптекарь Аматки», — ответила, что эти продукты появились недостаточно давно, чтобы оценить эффекты от длительного использования. Таким образом, руководство клиники не заинтересовано в новых продуктах.
Сотрудники грибных ферм Аматки выразили потребность в более щадящем стиральном порошке. Фунгициды в моющем средстве, используемом для их защитной одежды, вызывают у многих фермеров сыпь и шелушение кожи. Кожные реакции можно лечить с помощью кремов, но с прекращением лечения они возобновляются. Никаких других потребностей не высказывалось.
Мое общее впечатление по-прежнему таково, что, если не считать фермеров-грибников, при обсуждении инноваций и новой продукции возникает принужденная атмосфера. Создавать что-либо сверх муниципальных продуктов первой необходимости, похоже, было нелегко. Внедрение еще более новых товаров может представить большую трудность. Тем не менее, я продолжу свои исследования.
С наилучшими пожеланиями,
Бриларс’ Ваня Два
ВТОРОДЕНЬ
Книжные полки в библиотеке были переставлены, чтобы лакуны не так бросались в глаза. Евген сидел за столом и заполнял учетные карточки. Когда Ваня вошла, он поднял глаза и сдержанно улыбнулся. Он уже выглядел не настолько опустошенным.
— И снова здравствуйте, — сказала Ваня.
— Добро пожаловать обратно, — отозвался Евген. — Как у вас идет с номером семь?
— Очень нравится.
— Подержите пока стихи у себя. Они становятся все лучше с каждым перечитыванием.
— В прошлый раз я забыла их как следует зарегистрировать. — Ваня положила книгу на стол.
— Верно-верно. — Евген достал библиотечную карточку из кармашка под обложкой и что-то написал на ней.
— Вы читали что-нибудь из ее других стихов? — спросила Ваня.
Евген поднял взгляд.
— Каких других стихов?
Ваня замялась.
— Я слышала… Я слышала, что она писала и другие стихи.
Евген повертел библиотечную карточку в пальцах.
— Ничего такого не публиковалось, — сказал он в конце концов. — Кроме гимна.
— Гимна?
— Да. Но его не принято считать частью ее работ. — Евген пожал плечами. — Могу вам показать.
Он прошагал к стеллажу на другой стороне комнаты и вытянул тонкий буклет:
— Вот.
На буклете значилось «Книга песен лучших поэтов Аматки». Евген раскрыл его, перевернул пару страниц и протянул Ване. По форме это была речевка: солист затягивает, хор ему отвечает.
Ваня взглянула на Евгена.
— Он кажется несколько… — начала она, — …саркастичным?
Евген натянуто улыбнулся.
В комнате воцарилась неловкая тишина. Несколько раз Евген, казалось, собирался заговорить, но останавливал себя.
— Послушайте, — сказала в концов Ваня. — Я хотела поинтересоваться, нет ли у вас какой исторической информации о… о гигиеническом обиходе?