В полумраке она пробежала бы мимо невысокой трубы, если бы не ударилась голенью о ее край. Ваня упала и какое-то время только и могла, что держаться за ногу и хныкать. Когда боль несколько утихла, она села и посмотрела вниз. Проем был около метра в поперечнике. Внутри, прямо под кромкой, виднелись ступеньки вертикальной лестницы. Ваня наклонилась ближе к отверстию, чтобы прислушаться. Сначала слышались только стук пульса в ушах, ветер, задувающий поверх края проема, да эхо ее дыхания. Затем — что-то вроде далекой музыки, бесконечно повторяющийся обрывок череды нот. Она долго вслушивалась, но не смогла решить, действительно ли это была музыка или просто ее собственная голова пыталась отыскать среди хаоса что-то упорядоченное.
Ваня заметила, что внутри трубы стало видно больше ступенек. Она посмотрела на серое небо, которое медленно набирало яркость. В старом мире небо было полно света. Ларс говорил так: небо голубое днем и черное ночью, его пересекают светящиеся огни, и за их путем можно проследить глазами. Иногда бывало пасмурно, но это был всего лишь пар, позади него по-прежнему оставалось небо. За облаками находилось что-то такое, которое двигалось. После этих слов всегда следовал неизбежный Ванин вопрос: а есть ли что-то за серым цветом нашего неба?
«Мы не знаем, — сказал Ларс. — Может быть — да, может быть — нет».
Обитатели Колонии Пять думали, что было. Они скучали по небу старого мира. Они жаждали света. Они так много о нем говорили, что в конце концов что-то появилось: солнце, раскаленный добела шар, который пробил небо и сжег колонию дотла.
— Таков мир, в котором мы живем, — сказал тогда Учитель Йонас. — За словами необходимо приглядывать. Гражданин, который не приглядывает за своими словами, может уничтожить свою коммуну.
Ваня поспела в офис как раз к восьми. Первая сегодняшняя порция форм уже лежала на стойке регистрации с запиской от руки:
«Сегодня Андерс отсутствует по болезни. Будьте добры заняться его обязанностями после того, как закончите со своими. — Секр.»
Ваня взяла записку и поднялась наверх, в длинный коридор из маленьких кабинетов на втором этаже. Ближайший кабинет принадлежал главному секретарю — седеющей женщине лет пятидесяти, одетой в мятую зеленую рубашку. Она сгорбилась над бухгалтерской книгой, но на открывшую дверь Ваню посмотрела с доброжелательной улыбкой.
— Андерс заболел, — сказала Ваня.
— Да. — Секретарь кивнула и продолжала писать в гроссбухе с сухим, скребущим звуком.
— Я не знаю, в чем обязанности Андерса.
Секретарь что-то с нажимом подчеркнула.
— Ага. Разве вы не смотрели, как он работает?
Ваня подумала.
— Пожалуй, нет, — ответила она. — Я была очень занята.
Подчеркнуто медлительным движением секретарь отложила ручку и посмотрела на Ваню. Под глазами у нее были темные круги. Она снова улыбнулась Ване:
— Отсортируйте входящие отчеты, составьте сводку, отчеты в зависимости от обстоятельств подшейте или отправьте на утилизацию. График пометки — на доске объявлений. И есть инструкция под стойкой администратора.
— Понятно, — ответила Ваня. — Тогда я пойду и займусь этим.
Секретарь медленно кивнула.
— Очень хорошо. — Она снова обратилась к гроссбуху.
Ваня вернулась к стойке регистрации и поискала инструкцию. Пространство за стойкой было заполнено аккуратно расставленными резиновыми штампами, бланками форм, блокнотами, заточенными карандашами в маленьком стакане, лотками для писем.