Событий на Каясан происходило мало, поэтому в беседке только и разговоров было об этой стычке между Минхёном и Сону. Ну и, разумеется, о вмешательстве мастеров, поведение и решения которых все единодушно признали справедливыми.
- Пока я верил, что навсегда тут, то не думал о своих успехах или неудачах, - рассуждал Вернон, - но с тех пор, как меня посвятили в главную тайну, я не могу забыть о том, что рано или поздно наступит день, в который придётся покинуть Лог, а это provokes… провоцирует на мысли, а они, therefore, на действия.
- Поэтому мастера и говорят всегда, что следить надо за мыслями в первую очередь, - сказал Джунхуэй.
- Легко это говорить, - хмыкнул американец.
- Ты думаешь, у них самих это не получается?
- Уверен, - вступился Ямада, - что у них это выходит в совершенстве. Потакать амбициям – разрушать свою жизнь, даже если и не быть золотым. Как говорили мои бабушки и дедушки: дэру куи-ва утарэру. Торчащий кол – сбивают. Выпячиваться – это наживать врагов, не хочешь разрушать дружбу – будь как все, не хочешь проблем – будь как все, хочешь спокойствия – будь как все.
- Слушай, тебя прям с детства под монастырь воспитывали, похоже, - засмеялся Вернон.
- Традиционное общество – само по себе монастырь, там все живут по правилам морали и по неписаным нормам, сформированным общественным мнением. И огромным, громадным опытом предков, живших до нас.
- А всё-таки, - озадачился Самуэль, - как избавиться от желания получить мастерский пояс?
Я не выдержала и вмешалась:
- Вы же слышали лекцию учителя Ли, не все желания вредны. Они пробуждают в нас стремления, и если это стремления к чему-то хорошему, то почему нет? К тому же, Сону и Минхён могли бы мечтать поскорее выйти отсюда, не нарушая порядка, не размахивая кулаками, и всё было бы прекрасно. Зло не в желаниях, а в их побочных эффектах.
- Чонён права, - согласился Диэйт. – Можно хотеть много денег, устроиться на работу, дослужиться до значимой должности, получать большую зарплату и наслаждаться достигнутым, и никто не осудит такое богатство. А можно ограбить кого-то или заняться преступным бизнесом, быстро обрести желаемое нечестным путём, навредив кому-нибудь, отобрав чужое, присвоив, и тогда это будет плохо. Так и есть, зло не в том, к чему мы стремимся, а как! Выбор средства достижения неимоверно важен.
- Ага, а если кого-то возненавидел и захотел грохнуть? – хохотнул Вернон. – Зло не убийство, а то, что выбор пал на топор вместо ножа?
- Спрашивая это, ты хоть на секунду усомнился, что убивать – плохо? – посмотрел на него с коварной умудрённостью Джунхуэй. Мой заокеанский друг, посерьёзнев, мотнул головой:
- Нет.
- Так и о чём говорить?
- Ви был прав, - произнёс Ямада, - все люди, абсолютно все знают и чувствуют, когда поступают плохо. Мы обманываем себя, прикидываясь, что отличить добро сложно.
- Именно, - кивнул Джунхуэй.
- Сегодня утром мастер Хонбин навёл меня на отдаленно похожие идеи, - присоединилась я, - он сказал, что на словах можно оправдать всё, но поступок есть поступок.
- Конечно, - будто озарившись, выпрямился Диэйт, - отсюда и берутся стыд, желание скрыть, высокомерие! За всем этим прячется совершение неблаговидного поступка, мы начинаем смущаться от укоров совести, стараемся забыть, или наводим на себя такой пафос, чтобы никто не придрался, не подступился, нам проще доказывать свою правоту, искажая истину, чем извиняться, мы выстраиваем защитную стену, за которой прячем твёрдое осознание того, что ошиблись и накосячили, да пытаемся оправдать себя любыми способами.
- Стало быть, оправдание – всегда признание вины? – задал вопрос Вернон.
- Нет, бывает же такое, что люди неверно друг друга поняли, или кого-то оговорили, - принялся разъяснять, как он понимал, Ямада, - как тогда обойтись без оправданий? Или, назовём это объяснениями. Их не стоит недооценивать.
- Я запутался, - поднялся Самуэль и направился к выходу из беседки, - пойду в библиотеку, поищу что-нибудь на тему всех этих вопросов.
- Ой, любитель чтения нашёлся, - задирая его, дотянулся до него Диэйт и, хлопнув легонько по затылку, добавил: - Что-то до приезда девчонок тебя к книгам не тянуло.
Нахмурившись, Самуэль промолчал, но не передумал, и упрямо ушёл как будто бы читать. Но даже я знала, что в этот час там обитала Джоанна, листающая что-нибудь интересное на свой вкус. Но она не замечала в упор вьющегося вокруг неё мальчишку, который постоянно был где-то рядом, стоило ей взяться за боевую палку, книгу, посуду или метлу. Иногда и я удивлялась, насколько органично и незаметно умудряется просачиваться Самуэль в ближайшее пространство Джоанны.
- Если дочь мастера Хана не надумает связать свой путь с Логом, - вздохнул Диэйт, - я догадываюсь, кто следующим будет рвать задницу ради получения мастерского пояса.
- Он самый молодой в старшей группе, - глядя в зелень, за которой исчез Самуэль, промолвил Джунхуэй, - ему ещё лет пять-шесть минимум тут торчать.
- Да что вы привязались к его первому увлечению? – махнул рукой Ямада. – Парнишка видел девочек только в детстве, а как стал созревать – она. Это не любовь на веки вечные, его ещё десять раз отпустит и прихватит заново влюблённость, особенно если обещания мастеров, пока что в форме намёков, сбудутся, и к нам девушки станут поступать с регулярной периодичностью.
У них здесь не было ни радио, ни телевизора, ни плакатов из журналов, чтобы любоваться на красивых или хоть каких-нибудь женщин: моделей, актрис или собственных родственниц (фотографий на тумбочках я тоже не видела, как и вообще каких-либо картинок и иллюстраций на стенах). Я анализировала влияние именно изоляции от женского пола на ребят, и приходила к выводу, вопреки моим первоначальным шуткам о гомосексуализме, что изоляция эта полезна. У адептов Лога рождается удивительное почтение к девушкам, они смотрят на них с восхищением, они успевают стать храбрыми и ответственными мужчинами прежде, чем какие-нибудь легкомысленные девки, каких хватало в любых школах, даже моей, убьют в них восприятие женщины как чего-то недоступного, священного и прекрасного. Девушки для выпускников Лога – диковинная невидаль, к которой несомненно тянет. Нет, парням точно следует воспитываться вот так, отдельно, не соприкасаясь с развратом и вседозволенностью. Хорошо, если мы вдвоём с Джоанной не успеем сильно испортить нравственную муштру воинов-монахов, но в будущем, мне кажется, практиковать массовое внедрение сюда девушек не стоит. И в то же время, куда же тогда деваться таким, как я, желающим драться, да притом не просто так, а с благородными целями? Вспомнился рассказ мастера Ли об Абай-Кобы. Вот бы оказалось правдой, что там женская обитель, подобная этой!
- Женский монастырь надо делать отдельно, - вслух сказала я, поймав на себе не очень довольную пару взглядов от Вернона и Диэйта. – Нельзя запускать сюда поток девушек, вас это испортит.
- Эх, я думал, мы друзья, а ты не желаешь нам счастья, - улыбнулся американец.
- Она права, - поддержал меня Джунхуэй. – Находить себе спутницу или нет после выпуска – это личное дело каждого золотого, теперь, когда браки разрешены. Но здесь, в стенах Тигриного лога, мы должны думать только о миссии, возложенной на наше братство.
- И сестринство, - покосился на меня Диэйт.
- Время покажет, позитивный ли это опыт, пускать сюда девчонок, - спрыгнула я со скамейки, - после нашей с Джоанной учёбы тут, мне кажется, надо будет переждать и посмотреть, отразилось ли подобное на качестве воспитания адептов. А младшая группа? Им не разрешают с нами болтать вне занятий, но всё равно они нас видят, что-то думают…
- Вряд ли что-то плохое. Да и Заринэ с Элией живут в монастыре, так-то юнцов девушками не удивить.
- Но они не тренируются с ними! – Я провела руками по волосам, убрав пальцами отросшие пряди за уши. – Если бы все мужчины были золотыми, стала бы я такой, какая есть? Не знаю. А если бы все девчонки были такими, как я, то существовали бы золотые? Эта круговая задача не даёт мне покоя.