Сначала было непонятно, почему проявил такое беспокойство Такуни, увидев обычную пирамиду. Но потом до моего сознания дошло, что мы находимся в глубине джунглей, а не в подмосковном лесу. Где есть след от костра, там невдалеке должны быть и люди. Люди могут принадлежать к дружественному племени, но не исключена и возможность, что к племени, враждебному камаюра, например к кочующим племенам, случайно забредшим в район Шингу. Внимательно осмотрев пирамиду и пощупав потухшие угли, Такуни спокойно пошел к пироге.
— Калапалу! — сказал он, видимо по каким-то особым признакам определив, что костер разводили индейцы дружественного нам племени калапалу.
Раньше индейцы камаюра находились в союзе с индейцами племени трумайс, чтобы совместно отражать набеги воинственных племен, в частности племени суйя. Это племя отличается от других племен тем, что мужчины носят в нижней губе деревянные кружки. В младенческом возрасте мальчикам продырявливают губу и вставляют туда круглую палочку. Когда ранка заживает, маленькую палочку вынимают и вставляют палочку более широкого диаметра. Так, постепенно расширяя отверстие, доводят его диаметр до 5–8 сантиметров. Подобная операция проводится и с ушами. Ушные украшения разрешается иметь и женщинам.
До сих пор отношения между племенем камаюра и племенем суйя остаются довольно натянутыми, хотя и мирными. Однако мир миром, а все же осторожность никогда не мешает. Вот почему Такуни решил проверить, люди какого племени разжигали костер на берегу реки. По каким-то одному ему понятным признакам он определил, что это были индейцы из племени калапалу.
Пройдя еще немного вниз по реке, Такуни свернул налево в небольшой рукав.
— Курисеу? — спросил я, зная, что нам необходимо будет свернуть с Кулуэни в Курисеу, где и находится стойбище племени камаюра.
— Аните, — ответил Такуни.
Я уже знал, что «аните» означает «нет».
Уаюкума захлопал в ладошки и закричал мне, показывая на рот:
— Ереме, ереме!
Что такое «ереме», я не знал, но можно было догадаться, что речь идет о чем-то связанном с едой. Течение речушки было очень небольшим, и Такуни без труда продвигался вверх. Вдруг за поворотом открылся заливчик, а в нем бесчисленное множество виктории-регии. Я схватился за фотоаппарат и с благодарностью подумал о чуткости моих спутников, которые специально отклонились от маршрута, чтобы зайти в небольшую речку и там показать мне эти замечательные цветы. Еще раньше, когда мне в первый раз удалось увидеть издали листья виктории-регии, то показалось, что это плавает вдали зеленая ряска. Но там листья виктории-регии были примерно метр в диаметре. Здесь же каждый лист достигал диаметра до двух метров. Причем края листьев были приподняты до десяти сантиметров в высоту. Свесившись с борта пироги, я попытался сорвать один из листьев, но отказался от своего намерения, потому что внутренняя часть листа была покрыта мелкими колючками. К сожалению, мы попали в неудачное время, так как цвести виктория-регия начинает в январе.
Уаюкума же вел себя совершенно непонятно. Взявшись за борт лодки, он тихонько перекинул ноги и соскользнул в воду. Помедлив мгновение, нырнул и не показывался на поверхности секунд тридцать. Вдруг ближайший к нам лист виктории-регии закачался и поплыл по течению, как-то странно дергаясь. Из воды показался Уаюкума, который шумно отфыркивался и держал в одной руке большой клубень. Это был клубень виктории-регии.
Ни Такуни, ни Уаюкума не собирались заниматься зелеными насаждениями около своего стойбища. Просто они решили пополнить запасы продуктов. Местные индейцы употребляют клубни виктории-регии в пищу и считают их деликатесом.
Уаюкума тут же предложил последовать его примеру и нырнуть вслед за ним в темные воды заливчика. Однако Такуни отрицательно покачал головой и даже несколько раз прищелкнул языком. После того как в лодке оказалось полдюжины корней, Такуни приказал сыну забираться в пирогу. Затем повернул ее на простор Кулуэни. Мы шли все дальше и дальше от поста Вилас-Боас навстречу далекому и таинственному стойбищу племени камаюра.