А ведь ей и правда интересно. Она не понимает, что заставило меня пойти на практически гарантированное самоубийство. И я не смогу это объяснить.
— Потому должен был. Не смог бы поступить иначе, если точнее. — мой голос удивительно отстранен, это заметно даже мне. Я прокручиваю в голове ситуацию, и снова прихожу к одному и тому выводу. — Это сильнее меня.
Каждый раз, когда я становлюсь перед выбором, моя жизнь или чужие, выбор исчезает. Остается простой и понятный путь, с которого я даже не захочу свернуть.
Не потому, что этот путь правильный. Потому что мой. Часть меня.
— Тогда ты просто идиот. Это была моя месть. — а она ведь смотрит на меня как на мартышку — расовые предрассудки никто не отменял.
Смешок вырвался сам собой.
— Ваша. Но я отомстил за вас, пока вы защищали Ода-сама. Что будете делать дальше? — чистый зоологический интерес.
Мы изучаем друг друга, тыкая метафизическими иголками. Дернется? А если ткнуть сюда?
Вот только даже тут у меня есть преимущество. Я хотя бы понимаю, кто сидит напротив меня.
— А что будешь делать ты, слепая обезьяна? — не можешь ответить — атакуй?
Будь я чуть менее усталым, я бы стерпел. Улыбнулся, покачал головой и вспомнил, что говорю с полностью переломанной девчонкой. Угрожать которой все равно что пинать инвалида.
Но багровые небеса выпили из меня все, что я имел. Включая выдержку.
Мир хрупок. Бесконечно, невероятно хрупок.
И только благодаря этой хрупкости я продолжаю видеть.
Багровая сетка линий и ограничивающий ее серый силуэт.
Удар.
— Я убил двадцать человек в открытом бою. Вы действительно думаете, что сможете справится со мной? — клинок осыпался металлической крошкой, получив удар в точку. — Шибата-сан. История с Нобуюки кончилась, вы можете чувствовать себя в безопасности на службе у Ода-сама. Пожалуйста, оставьте меня в покое. — спрятать нож, вернутся на место, на ощупь подняв стол и подровняв его относительно стула.
Сейчас равны в положении и я могу себе позволить такие вольности.
А если бы и не мог — плевать.
Внезапно накатившую апатию впервые не удалось подавить усилием воли.
Я действительно чертовски устал.
Вертолет, первая смерть, месяц в атмосфере всеобщего презрения, вылазка в лагерь, больше похожая на суицид, возвращение, потеря зрения…
Это все-таки на меня повлияло.
Я убил двадцать трех человек. Не то, чтобы это что-то значило — люди имеют свойство умирать, но я убил их абсолютно, без возможности перерождения.
Да, конечно, все люди равны. Каждый заслуживает жизни, пока не докажет обратного.
И разумеется, те, кто взял в руки оружие — не люди. Те, кто пытается убить тебя должны умереть. Вне зависимости от положения, цвета кожи, возраста или сексуальных предпочтений.
Так же как и ты сам перестаешь быть человеком в тот момент, когда берешь в руки оружие.
Пришел стрелять — стреляй. Взял в руки меч — будь готов его использовать.
Убивать имеет право только тот, кто готов быть убитым.
Я тихим стоном сжал виски руками. Как же я устал.
Мой срыв прошел незамеченным.
Я окончательно заперся в своих комнатах, и дело было вовсе не в неспособности ориентироваться за пределами небольшой комнаты.
Оказалось, я даже не понимал, насколько на меня давит общественное мнение. Раньше я был занят огромным количеством вещей, которые нужно записать и сделать, и даже тогда цеплялся за Нобуну как за единственного человека, нормально ко мне относящегося. Я был занят ежедневными тренеровками и избеганием способных проверить на мне остроту меча самураев, и это было незаметно. Но сейчас у Нобуны появилось слишком много дел, уроки сократились, тренировки и вовсе почти вышли в ноль — видимо, она уже достаточно поняла о моих глазах. А положение, дарованное за голову Нобуюки убрало опасность силовой расправы.
Дай человеку больше — и ты тут же заставишь его хотеть еще больше. Пока на меня давили обстоятельства меня волновало только выживание и цель. Стоило прямой угрозе исчезнуть, как мне захотелось большего. Нормального отношения.
И не важно, насколько я хорошо представляю психику окружающих, неважно, что они имеют полное право на такое отношение и даже плевать, насколько хрупок мир вокруг.
Человек это существо социальное. В независимости от моей самодостаточности я хочу… Чувствовать себя нужным. Хотя бы.
Не так уж и много, если подумать.
— Ода-сама желает вас видеть. — голос слуги раздался из-за двери.
Понятно. На Нобуну навалилась работа, и ей некогда бегать ко мне в комнату. Значит нужно прийти к ней в кабинет и дать внезапно понадобившуюся информацию из будующего.