В шлеме раздался отчетливый щелчок. От длинной полоски, следа столкновения с обломком, ответвилась еще одна трещина. Вторая половина экрана отключилась. Александр остался без визуальных подсказок ИскИна, смотря на мир через треснувшее стекло. Руки, которые во время прыжка вновь поднял перед собой, пришлось опустить. Иначе увидеть что-либо было решительно невозможно.
– У меня проблемы, – торопливо известил он напарника. – Стекло шлема не выдерживает давления и трескается.
– У тебя в левом набедренном кармане должен быть герметик, – отозвался Глеб. – Залей им трещину.
Универсальный герметизирующий состав, быстро сокращенный жителями космоса до простого «герметик», представлял собой маленький флакон, заполненный гелем. Особый состав обладал уникальным свойством высокой текучести в условиях пустого космического пространства. При этом состав крепко прилипал к любой поверхности и образовывал тонкую прочную пленку, временно герметизируя поврежденный участок. Свои уникальные свойства такой герметик имел не более десяти минут, и давление держал плохо. Но на экстренный случай вполне подходил благодаря небольшим габаритам упаковки, в которой умещалось достаточно герметика для обработки до половины квадратного метра поврежденной поверхности.
– Герметик застывает в непрозрачную тонкую корку. У меня не работают экраны. Если им обработать, ничего не смогу видеть.
– ИскИн тебя выведет. А там уже я возьму тебя под руку, привяжу к себе. Будем прыгать парой.
Александр достал из кармана флакон, уверенно свернул красный колпачок и поднес открывшуюся пипетку как можно ближе к центру трещины. Легкое нажатие на кнопку привело к ожидаемому результату. Из флакона выдавилась жидкость, мгновенно расползавшаяся как по стеклу шлема, так и по руке. Средство было одноразовое и покрывало все, до чего могло доползти. За считаные секунды весь шлем покрылся тонкой непрозрачной пленкой. Александр оказался в полной темноте. Перед глазами плыли разноцветные круги и звезды, воспоминания ярких бликов разбитых солнечных батарей.
Глеб беспокоился за напарника. Его ИскИн рассчитал точку приземления Александра на соседней конструкции. Глеб неспешно перемещался к тому месту, чтобы иметь возможность помочь напарнику приземлиться.
Скафандр Александра, ведомый ИскИном, довернул в сторону нужной конструкции, уворачиваясь от роя обломков. Оставались считаные метры. По голосовой команде ИскИна Александр поджал ноги. Маневровые дюзы вновь дали импульс, замедляя приближение к металлической конструкции. Глеб был уже рядом. Дотянувшись до напарника рукой, он проконтролировал приземление.
– С прибытием, – поздравил Глеб.
– Это оказалось страшно, – отозвался Александр.
– Что страшно?
– Лететь в полной темноте. Кроме ускорения и торможения, я ничего не чувствую. Темнота угнетает. Давай выбираться отсюда как можно быстрее.
– Осталось не так много. Сейчас я привяжу тебя к себе, а ты меня обнимешь и подожмешь ноги. Мы не сможем пользоваться твоим скафандром для маневра, так что придется прыгать гораздо точнее.
Пять минут ушло на сцепку напарников надежным страховочным тросом, предназначенным для удержания человека на внешней обшивке корабля при долговременной работе в безвоздушном пространстве. Еще минуту обсуждали маршрут. Глеб убедил Александра спуститься на несколько десятков метров ниже текущего уровня. Там расстояние между стальными фермами было короче, что повышало их шансы на удачные прыжки. Александр протестовал, напомнив о росте плотности обломков по мере приближения к поверхности корабля. Но аргументы Глеба были сильнее.
Прыгнули. Потом еще раз. Несколько раз им приходилось отпихивать небольшие обломки или облетать их стороной, на что неизменно тратился воздух из запасов дыхательной смеси. Воздуха в запасах скафандра Глеба имелось достаточно для преодоления всего пути, но резкое возрастание расхода нервировало. Оставшееся время прошло в молчании. Александр не хотел отвлекать Глеба от прыжков. Наконец они достигли последней в их маршруте фермы и остановились отдохнуть.
Для спуска компаньоны перевернулись на сто восемьдесят градусов. Теперь все, что было низом, стало верхом, и наоборот. Глебу показалось, что лететь вверх комфортнее, чем падать в бездну.
– Ну что, готов двигаться дальше?
– Полетели, – согласился Александр.
Глеб отпустил ферму солнечной батареи. Напарники полетели в направлении центра корабля. Сейчас для них это был верх. Миновав несколько метров, влетели в густую тень. Были вынуждены замедлить передвижение и включить фонари. По мере приближения к модулям управления «заросли» солнечных батарей становились гуще. Приходилось выбирать путь, иногда возвращаясь назад. Наконец они миновали последние механизмы солнечной электростанции и влетели в грузовой трюм.