Никто не знал о договоре, кроме Канске.
Видя, что эти двое прониклись моими словами, я продолжила:
— Я отправлю Канске к Уэсуги Норимасе, он убедит его выступить против Ходзе.
— Сестра, почему ты так сильно покровительствуешь ему?
— В книге по стратегии сказано, что полководец должен иметь две армии. Одна для обычных действий, другая для необычных маневров. Канске идеально подходит для необычных дел…
На мои слова Итагаки хмыкнул, ему тоже были известны слова Сун-цзы. В идеале, я могла зачислить за Канске селение шиноби, как он и просил. Но что-то в душе было против этой идеи…
— Нобусина, ты не ответила на мой вопрос. Что показал совместная тренировка с ним?
— Ты была права, сестра. Он и мне не стал показывать свой стиль владение мечом. В итоге мне пришлось остановиться, продолжай я избивать его, то легко могла сломать ему кости.
Услышав слова Нобусины, Итагаки удивленно цокнул языком. Была у него подобная привычка, показывать, таким образом, свою заинтересованность.
Вскоре Итагаки и Нобусина ушли, оставив меня одну. Никогда не думала, что буду чувствовать грусть, когда займу место отца…
— Принесите ко мне тигренка!
Услышав мои зов, слуги принесли мне котенка, подаренного на День рождения. Я очень привязалась к нему и старалась брать всюду его с собой. Смотря на тигренка, я невольно задумалась о его дарителе — Канске.
Чтобы пресечь слухи, я специально в последнее время держала себя холодно с ним. Даже немного смешно, что Лорд должен обращать на слова людей столько внимания. По правде говоря, я и сама не знала, что чувствовала к нему. О дружбе и любви с ним не могло быть и речи.
Помню, когда-то я спросила Итагаки.
— Почему мне трудно завести друзей?
— В жизни любить, дружить и враждовать нужно лишь с равными…
И вот, через столько лет, слова Итагаки достигли меня.
Возможно, для меня было бы легче, если бы я была обычной девушкой. Но я избрала свой путь и теперь не имела права оступиться. Став лордом, стена отчуждение возросла, она стала настолько осязаемой, что приводила меня в ужас. Никто не смеет говорить правду при мне, все льстят или прячут свои мысли.
Конечно, были такие как Итагаки, но их было так мало, и лишь для одного ничего не изменилось…
— Канске, почему все так изменились, стоило мне сесть на это место, — спросила я после приезда, сидя на месте своего отца.
В зале кроме нас не было никого, так что никто не мог нам помешать.
— Все имеет свою цену. Кто-то когда-то произнес, что на холме одиноко…
— И что ты имеешь в виду?
— Достигая высот, ты будешь отделяться от людей.
— Надеюсь, на холме ты будешь рядом со мной?
Вспоминая тот разговор, я понимала, что Канске стал для меня дорог. Носить маску лидера очень сложно. Иногда нужно подобные отдушины, но в отличие от остальных я мало с кем могла показывать свою слабость…
Конечно, я подумывала поставить Канске над селением шиноби, женив его на Инари. Их дети так же стали бы служить мне. Плюсы от этого союза много, но тогда я редко буду видеть Канске, да пользы лично от него будет мало.
Но при мысли об этом, меня одолевает странное чувство. Наверное, все дело было в том, что за это время он стал мне настоящим другом, и я не хотела потерять его…
— Ну ты чего, Косака. Мы так до вечера не успеем, — не смотря на полученные удары, Канске ловко шел по снегу.
Рядом с ним бодро шагал Найто Масатойо. В отличие от меня, Найто таскал с собой легкие вещи, провиант и кое-какие одежды. Мастер решил посетить селение шиноби и приказал мне взять его доспехи с собой. Из-за снега мне приходиться расходовать больше энергии, и я быстрее уставал.
— Мастер, может мне поменяться с ним?
— Да, думаю, так будет лучше.
Я не стал возражать и с радостью поменялся с Найто вещами. Из-за слухов, ходивших про него, мастер решил скрыть свое имя от простых крестьян. При людях мы должны были называть его другим именем, которым он сам придумал на днях, Ямагата.
Вообще, нам с Найто крупно повезло иметь такого господина. Нет, он, конечно, был с причудами, но зла от него мы не видели.
Канске даже слово мне не сказал, когда узнал, что селение, где я жил принадлежало шиноби. Я, конечно, сказал бы об этом, если бы знал, но мне и самому это было неизвестно.
Подозреваю, мой господин не пришел к такой же мысли, а просто забыл спросить меня об этом. После Унинокути мы с Найто перестали обращать внимание на его слова или выходки. Иногда он казался мудрее, чем выглядел, но иной раз был похож на сущего младенца.
Вот и сейчас, Канске как прежде беззаботно идет впереди нас. Ему, наверное, и в голову не приходило, что мы можем нарваться на разбойников.
Хотя разбойников давно поубивали, но ведь времена лихие, а мастер не то что доспехи, но и за мечи редко берется. Он любит наблюдать за моими сражениями на деревянных катанах с Найто…
Найто Мастойо хороший самурай, из благородных. В жизни он повидал не мало, и ему была уготована незавидная участь, если бы не Канске. Мы с Найто стали хорошими товарищами, возможно, даже можем стать настоящими друзьями, но пока нас и это устраивает.
Все-таки у него хорошее образование, в отличие от меня он умеет читать и писать, да и хорошо знает этикет. Хорошо хоть рядом с ним не только я, но и Канске смотрится сущим дикарем.
На прошлой неделе, Найто все-таки уговорил мастера посетить его семью. Мы с Канске не знали как себя вести, среди матери и сестер Найто.
Семья Найто была обязана Канске, но тот даже вида не подал. Мать Найто посчитала мастера благородным воином, ведь другой мог спросить в наложницы дочь семьи Масатойо. Опять-таки, подозреваю, мастер об этом и не ведал вовсе.
— Ямагата-сан, а какая победа лучшая?
Голос Найто вывел меня из воспоминаний. Меня тоже заинтересовал этот вопрос.
— А ты почему вдруг решил спросить об этом?
— Мне мать дала наставление, чтобы я научился у вас мудрости.
— Ну ты хватил…
— Нет, правда. Мать давно знает, что я хочу вписать свое имя в историю нашей страны. Как любил повторять мой покойный отец: «Учиться надо у великих».
— Не знал бы я тебя, Найто, решил бы, что ты льстишь в наглую.
По правде говоря, и я бы тоже так подумал, но, кто-кто, а наш Найто не умел врать. Да и его отец был прямолинейным человеком, за что и поплатился. А вообще, в сравнении со мной, Найто был счастливчиком. У него есть родные, мать и красивые сестры.
Не то что бы я жаловался на свою судьбу, но иногда утрата семьи чувствовалась остро. Почему-то, видя, как другие сюсюкаются с родными. Если год назад я чувствовал себя брошенным, то сейчас я словно обрел братьев. Найто был моим братом, ну, а страшим, был, конечно, Канске. Непутевый, но заботливый старший брат.
В отличие от Найто, быть самураем не было моей мечтой. Это скорее, суровая необходимость, лишь сильные выживают, а слабые гибнут…
— А ты как думаешь, Косака? Попробуй ответить на его вопрос.
Не знаю, откуда, но Канске любил отвечать вопросом на вопрос. Вот и Найто призадумался над своим же вопросом, ведь Канске поинтересуется и его мнением, и лишь потом ответит.
— Думаю, лучшая победа это та, где мы сможем убить больше врагов.
Мой ответ был простым и верным. Ведь после смерти врага можно сказать, что ты одержал победу.
— Ну, а ты что думаешь, Найто?
— Я согласен с Косакой, но в другой формулировке. Та победа лучшая, где врага одолевают не оружием, а хитростью.
— Тоже не плохо. Ну давайте, поясняйте за собой.
Я озвучил свою мысль и прислушался к доводам Найто:
— Если использовать оружие, то потери будут с обеих сторон. Но благодаря хитрости можно победить врага, не потеряв ни единого воина. Ну как в Унинокути, ведь там нам удалось задуманное.