В самом деле, соединение с Богом в неведении, составляющее суть апофатического единения у прп. Максима, как до него в Ареопагитиках, понимается в терминах мистики света; так, в myst. 23 в том же месте, где идет речь о соединении души с Единством сокровенности Божией, прп. Максим говорит, что душа при этом, «по словам всесвятого Дионисия Ареопагита, есть образ и явление незримого Света, зерцало чистое... которое воспринимает... красоту благого Первообраза»,[423] того Самого Первообраза, о Котором, в свою очередь, там же говорится в триадологическом контексте: «[Божество] всецело Единица по сущности и всецело Троица по ипостасям, единообразно сияющая одним трисветлым сиянием единого Света».[424]
Синопсис, или Путеводитель по Трудностям к Иоанну
Завершив краткий разбор основных тем Трудностей к Иоанну, которые требовали дополнительного, по сравнению со встречающимся в научной литературе, освещения, перейдем к обзору отдельных трудностей. Настоящий краткий обзор, призванный облегчить читателю ориентацию в столь сложном сочинении, не является анализом отдельных трудностей (он содержится в комментариях и предисловии), но лишь служит выявлению их структуры, логики развития в них мысли и связей между отдельными частями Трудностей к Иоанну. При составлении путеводителя по данному сочинению мы пользовались Анализом отдельных трудностей, проведенным Поликарпом Шервудом,[425] зачастую излагая обширные отрывки из его весьма тщательного и ставшего уже классическим исследования, хотя и далеко не всегда следовали ему.
Всему сочинению предпослан Пролог (1061А–1065В3),[426] содержащий объяснение повода и обстоятельств его написания и похвалу адресату – Иоанну Кизическому.
1. amb. 6: 1065B–1068C
Amb. 6 открывает серию из трех существенно отличающихся по объему трудностей, которые являются толкованием связанных друг с другом мест одного и того же Слова 14 О милосердии к нищим (De pauperum amore) свт. Григория Богослова. В amb. 6 толкуется фраза из or. 14.7: PG 35, 865B, конец которой трактуется прп. Максимом применительно к опасности, подстерегающей преуспевших в делании и созерцании, но могущих отпасть от достигнутого, если такие достигшие «боговидного состояния» склоняются по собственной воле к любви к телу. Характер этого падения разный у «делателей» и «созерцателей», и это различие объясняет особенности выражения свт. Григория, толкуемые в данной трудности. Проблематика amb. 6 отчасти предваряет проблематику amb. 7, где обсуждается состояние обожения как упокоения в Боге, от которого нельзя отпасть, и правильное отношение души и тела. С другой стороны, делание и созерцание, добродетель и ведение являются сквозной темой всех Трудностей к Иоанну.
2. amb. 7: 1068В–1101С
Великая антиоригенистическая трудность, одна из самых пространных и самых известных во всем корпусе Трудностей, представляет собой толкование на отрывок из or. 14.7: PG 35, 865C свт. Григория, произнесенного в больнице, основанной свт. Василием Великим, где находились больные тяжелыми, часто неизлечимыми болезнями, такими как проказа.[427] Таким образом, это едва ли не самое метафизическое в истории святоотеческой письменности сочинение прп. Максима, которое, помимо опровержения ереси, фактически является раскрытием философского содержания первой заповеди любви, написано как толкование на отрывок из Слова свт. Григория, посвященного в немалой степени исполнению второй заповеди – любви к ближнему. Прп. Максим сознавал это и затронул эту тему в следующей трудности – amb. 8, в которой продолжается толкование на отрывок из or. 14 свт. Григория, примыкающий к толкуемому в amb. 7. Но и в amb. 7, наряду с опровержением оригенизма, точнее, именно в этом контексте прп. Максим уделяет большое внимание правильным отношениям между душой и ее «сорабом», телом, любовь к которому мыслится им по аналогии с любовью к ближнему (см. 1092В–С).
425
427
Это была едва ли не первая в истории больница подобного рода (см.