– Привет, – я остановилась перед ним, и Ник выпрямился, глядя на меня сверху вниз, как будто я была загадкой, которую он должен был разгадать. – Я рада, что ты пришел.
– Я здесь не останусь. Я пришел сообщить, чтобы ты не ждала. Линдси не любит находиться рядом с незнакомыми людьми.
Его одежда была чище, чем обычно, рубашка аккуратно выглажена, на поношенных джинсах не было никаких пятен. Если Ник не хотел здесь оставаться, то зачем было утруждать себя и так старательно одеваться? Осознание этого факта придало мне еще больше решимости удержать его здесь.
– Ты не можешь уйти, – я взяла Ника за руку. Если бы я знала, что это поможет, то обхватила бы его ноги руками и изо всех сил держалась бы, чтобы удержать парня в парке. Как же я спасу его, если он откажется сотрудничать? – У меня кое-что есть для тебя.
– Ну и что же? – Ник пытался освободить руку, но я не отпускала.
Его рука была приятной на ощупь. Сильной и теплой.
– Я принесла тебе несколько своих книг.
Ник попытался не показывать свою заинтересованность.
– Я не принимаю милостыню.
– Это не милостыня. Я не дарю тебе книги, а даю их тебе взаймы. Совсем как в библиотеке. Кроме того, я уже читала их, так что они просто лежали на полках и собирали пыль.
Это была не совсем правда, но я надеялась, что Бог простит мою хитрость. После двух часов тревожных раздумий я решила отдать Нику самые дорогие для меня книги, которые стояли на моих книжных полках – трилогию Толкина «Властелин колец». Тогда я еще не понимала, что большинство детей не достигло моего продвинутого уровня чтения. Но даже в противном случае, как я была уверена, Ник смог бы понять суть этих историй. Не знаю, почему я так сильно в него верила, но вот просто так было.
Парень колебался, своими серыми глазами он осматривал толпу людей, заполнявших парк. Я почти могла читать его мысли.
«Мне здесь не место», – думал он. – «Они заставят меня уйти».
– Мама сказала, чтобы ты обязательно остался, – уговаривала я его. – Ее чувства будут задеты, если ты не поешь с нами. Она и мои тетушки готовили в течение нескольких дней.
На юге мы впитываем вежливые манипуляции и мягкую дипломатию с молоком матери.
– Ты сказала ей, что пригласила меня?
– Да. И еще она сказала, что ты можешь приходить к нам в любое время, когда захочешь.
– Ты ведь не станешь лгать только для того, чтобы затащить меня туда, а, Мелкая? – когда Ник смотрел на меня, его взгляд был таким же мягким, как и голос.
– Я не лгу, – за спиной я скрестила пальцы на свободной руке. Просто на тот случай, если Бог подслушивал, когда я рассказывала Нику о книгах. – За ложь попадают в ад.
– Она и правда так сказала?
– Да. И Судья тоже сказал, что будет хорошо, если ты придешь.
Парень собрался с духом, и кивнул.
Когда я вышла из-за деревьев, таща за собой Ника, все дети в парке оторвались от своих дел и уставились на нас. Не было никаких сомнений в том, что моя репутация только что поднялась еще на пару зарубок. Или упала, в зависимости от вашей точки зрения. Но на этот раз мне было все равно. Единственное, что меня волновало – это хватка Ника, становившаяся все крепче и крепче, пока мы подходили ближе к столам для пикника. Какая-то часть внутри парня не могла поверить в то, что его примут так легко, как я говорила, и он ждал провала этой затеи.
Гул разговора взрослых резко оборвался, когда я подвела Ника к матери. Тусклый красный румянец окрасил кожу на его лице и шее, а ладонь стала скользкой от пота.
– Видишь, мама? Я же говорила, что он останется.
– Так и есть, – она улыбнулась Нику. Моя мать всегда была красива, но когда улыбалась, можно было почти услышать, как поет небесный хор. – Ник, я рада, что ты пришел. Наш столик вон там, и я жду, что ты присоединишься к нам, слышишь?
– Да, мэм.
Должно быть, он тоже услышал хор, потому что смотрел на мою мать так, словно увидел Ангела. За спиной мамы Хелена Морган сжала губы в тонкую линию, и обменялась недовольным взглядом с Гретхен Трис, женой мэра. Я надеялась, что Ник их не видел.
Эти две женщины, наряду с моей матерью и тетушками, были центром высшего общества в Морганвилле. Город был назван в честь Яна Моргана, одного из предков Хелены Морган. Их семья владела лесной промышленностью, в которой работало большинство жителей этого района. Мистер Говард, отец моей лучшей подруги Дженны, работал на них. Хью, единственный ребенок Морганов, был одного возраста со мной, и поскольку наши матери были подругами, нам приходилось терпеть общество друг друга с пеленок. Хью всегда дергал меня за волосы или, пользуясь моим чувством соперничества, подбивал на опасные и глупые подвиги. Большинство моих шрамов были результатом споров, от которых я не удержалась. Но я никогда не смотрела на Хью со злобой. Он был всего лишь мальчишкой, которому нравилось дразнить меня, и, хотя это раздражало, я могла жить с этим.