Я пыталась убедить себя, что у меня просто разыгралось воображение, когда заставляла свои ноги двигаться. Что только мое беспокойство о Судье вызвало в доме жуткое ощущение пустоты.
Я ошибалась.
Он сидел на полу у подножия лестницы, привалившись спиной к первой ступеньке. Его глаза были закрыты, одна сторона лица исказилась, превратившись в неузнаваемую маску. Его левая рука лежала на коленях, пальцы искривились так, что стали похожи на когти.
Я не помню, чтобы кричала или двигалась, но, должно быть, сделала и то, и другое. Когда Ник ворвался в зал, я уже стояла на коленях, пытаясь приподнять тело Судьи и прижать его к себе.
– Он мертв, – простонала я. – Боже. Я позволила ему умереть.
Руки Ника двигались, касаясь шеи Судьи, его запястья.
– Он не умер, у него инсульт. Мы должны отвезти его в больницу.
Это потребовало некоторого усилия, но он отстранил меня и поднял Судью на руки, как будто тот весил чуть больше ребенка.
– Аликс! – его голос был резок. – Мне нужно, чтобы ты открыла мне дверь.
Его тон сработал. В отчаянии я вскочила на ноги и побежала через кухню, широко распахивая дверь, пока Ник выносил Судью, мой взгляд был прикован к бледному, искаженному лицу человека, который вырастил меня.
– Мы поедем на моем грузовике.
Я была не в том состоянии, чтобы спорить. Открыв пассажирскую дверь, я подождала, пока он опустит Судью на сиденье, а затем забралась следом, обхватив руками дедушку, чтобы поддержать его обмякшее тело.
– Держись.
Поездка, казалось, заняла целую вечность, хотя мы проделали ее меньше чем за пятнадцать минут. Было смутное ощущение скорости, покачивания, когда мы уклонялись от движения, и я смутно помню, как Ник говорил с больницей по мобильному телефону, давая им знать, что мы приедем. Но все мое внимание было сосредоточено на Судье.
– Мы почти на месте, – прошептала я ему на ухо. – Не умирай, черт побери! Если ты это сделаешь, я больше никогда с тобой не заговорю, – я висела на волоске, в шоке от страха.
Мое тело непрерывно дрожало, и я не могла остановить это.
Они уже ждали нас, когда грузовик затормозил перед дверью отделения неотложной помощи, чтобы забрать у меня Судью. Я последовала за ними внутрь, в маленькую кабинку, которая внезапно наполнилась людьми.
Кто-то в синем халате остановил меня и загородил вход.
– Давно он в таком состоянии?
Ему ответил Ник.
– Думаю, не слишком долго. Он уже одет. Должно быть, это случилось, когда он спускался вниз.
– Какие лекарства он принимает?
– Аликс? – Ник положил руку мне на плечо.
Я рассеянно назвала им название лекарства от давления, которое принимал Судья. Я наклонилась в сторону, пытаясь разглядеть, что делают медсестры с моим дедушкой.
– С ним все будет в порядке?
– Позже мы узнаем больше. Прямо за углом общий зал. Почему бы вам не подождать там?
Я отрицательно покачала головой.
– Я хочу остаться с ним.
– Ты будешь только мешать, – Ник обнял меня за плечи и повел по коридору. – Пойдем. Они дадут нам знать, как только что-нибудь узнают.
Зал ожидания был большой и обставлен в стиле, явно предназначенном для обеспечения комфорта, мебель в теплых бежевых тонах, большая и мягкая. Но я не могла заставить себя сесть. Я просто стояла посреди комнаты, не в силах пошевелиться, когда Ник отпустил меня.
– Может, нам стоит позвонить твоей семье? – он указал на телефон, стоявший в конце стола рядом с диваном.
Вдобавок к тому, что меня трясло, у меня стучали зубы. Я яростно стиснула их вместе и попыталась думать.
– Коди. Позвони Коди. Он знает, что делать. И Дженне тоже. Скажи ей, чтобы она сбегала домой и выключила кофеварку.
Казалось, это заняло у него много времени, но я все еще не двигалась, когда он закончил.
– Все уже в пути. Коди попытается связаться с твоим отцом прежде, чем направится сюда.
Я молча кивнула.
– Спасибо. Тебе не обязательно здесь оставаться. Коди может отвезти меня домой, если мне это понадобится.
Его челюсть напряглась.
– Я не оставлю тебя здесь одну. Кроме того, я тоже люблю Судью. Он – самое близкое существо к настоящему отцу, которое у меня когда-либо было.
Внутри меня поднялось рыдание, сжав мое горло, пока я не смогла дышать.
– Боже. Я не могу потерять его. Он – все, что у меня осталось.
Ник мгновенно оказался рядом, подвел меня к дивану и усадил к себе на колени. Его руки обвились вокруг меня, и он мягко покачнулся.
– Шшш. С ним все будет в порядке.
Впервые с тех пор, как Ник вернулся домой, я перестала сопротивляться ему. Вместо этого я уткнулась лицом в его шею и облила слезами, позволяя ему успокоить меня, совершенно не осознавая, что только что позволила ему проделать огромную брешь в моей защите. Щель, которая будет постепенно расширяться, пока все стены, которые я так тщательно построила, не рассыплются в пыль. Я не уверена, что мне было бы интересно, даже, если бы я знала. В этот момент я бы прижалась к самому дьяволу, если бы он предложил мне утешение.