Ангелина читала текст и погружалась в необъяснимый транс. Будто слова звучат внутри, и читает не она, а мужской голос – глубокий с бархатными нотами. Он разливался по телу кисельными волнами: и читал, читал… Пока у Кэйсы не закружилась голова. Она ухватилась за край стола и склонила голову.
…И выросли города на месте том. И была сия вода сильнее всех лекарств и врачевателей. Стоило прикоснуться к ней, и тело становилось сильным… бессмертным.
Но пришел однажды гневный муж и скосил ее…
И пустила трава новые ростки, сильнее прежних…
Почернела земля вокруг… опустела, растрескалась, будто побилась на черепки.
Это больше напоминало сочинение больного на голову человека, чем на научные документы. Никаких фактов, путанные фразы и странные обороты.
Ангелина пробежала взглядом по записи в самый конец. Желтая бумага хрустела под пальцами. Вековая пыль слетала и прыгала на рассеянном свету керосинки. Может, это от копоти кружится голова?
И потекла кровь по венам быстрее времени и изменила человека. Наступил Рассвет и затопил мир солнечным светом… Канула тайна…
…поросла высокими кустами на останках… новая а…
Большая часть текста в конце была затерта, и в слабом свете лампы не прочитывалась.
В самом низу скрученной страницы – выделялся список, и, здесь же, надпись на древнем языке: рецепт.
Неужели тот самый?
Сверху что-то грохнуло.
Бумага выскользнула из рук. Повернувшись слишком резко, Лина зацепила локтем керосинку, отчего та опрокинулась на пол и погасла. Хорошо, хоть не загорелась.
– Кто там? – шепотом позвала Ангелина, боясь двинуться и наступить на нежные сувои и хрупкие реликвии, что ссыпались на пол от ее рывка.
Слабый отсвет браслета показал зев спуска. Кэйса быстро собрала бумаги и стала продвигаться к выходу, стараясь не запутаться в раскиданном повсюду хламе.
Больно задела бедром угол стола. Под подошвой кроссовки хрустнуло стекло лампы и смачно чавкнуло горючее. Ангелина одернула брезгливо ногу и продвинулась еще немного к выходу.
– Герман Валентинович? – осторожно позвала она, смахивая с плеч странный холодок. Сжимая в руках бумаги, шагнула к лестнице.
Почти под потолком в глаза ударил яркий свет фонаря, и кто-то потянул ее за волосы. Лина вскрикнула от боли, но тяжелая рука с выраженным запахом табака тут же закрыла рот. Листы посыпались на пол, а Кэйса чуть не растянулась рядом.
– И че тебя туда потянуло? – проворчал Наум, привязывая Лину к стулу. Он приблизился, провел шершавой ладонью по ее щеке и остановился на губах. – Веди себя тихо.
Лина отдернулась. Тревога разлилась по телу густым киселем и сжала ее, как пружину.
– Где Кирилл? – пробормотала, осматривая затемненное помещение и справляясь с паникой.
– Кто? Озабоченный юнец? – Наум сплюнул на пол и тесанул ножом об стол. Показалось, что лезвие измазано свежей кровь. Затем, шумно переставляя тяжелые ботинки, охранник пошел в соседнюю комнату.
Лина вжалась в спинку стула, а потом, собрав последние силы, закричала.
Глава 8. Расстановка сил
Тело сдавалось. Герману срочно нужен был отдых: его утомили бесконечные поиски. Казалось, победа так близка, но для последнего шага не хватало сил. Энергия выплеснулась, как последняя капля из фляги, когда бесконечный путь по пустыне вот-вот оборвется долгожданным оазисом.
Лина изучала документы и задавала много лишних вопросов, потому Герман решил выйти в другую комнату. Будет время успокоиться. Не хватало еще выдать случайно истинную цель похода. Пусть отвлечется девчонка.
Соколов упал на кровать и провалился в тревожный сон.
Женский крик взбудоражил сознание, и Герман резко открыл глаза. Перед лицом блеснуло лезвие ножа. Он среагировал, вспомнив былую юркость, и перекатился на другую сторону кровати. Мир зашатался из стороны в сторону и покрылся мутной пленкой.
Дотянувшись до табурета, Герман со всей мочи зашвырнул его в нападающего. Тот ловко увернулся, но хватило времени, чтобы разобраться, кто его враг.
– Наум, свихнулся, что ли? Чего тебе?!
– Ты знаешь, мразь! Жизнь твоя, – звериным голосом протянул бородач, ощетинившись и встав в боевую стойку.
– Ты же много лет охранял меня, – протараторил Герман, вжимаясь в стену, – давай обсудим. Чего ты хочешь?