Стихийно перекрывшая центральную магистраль крупного городского района, по которой шел весь поток общественного транспорта, толпа не могла остаться без внимания. Пока городские власти прятали голову в песок, гадая: дольщики? автомобилисты? пенсионеры? И окольными путями пытаясь выяснить суть требований митингующих, на разведку властным решением был послан депутат городской думы, избиравшийся по этому округу. Сопровождал его экипаж патрульно-постовой службы.
Виктор Федорович Козичкин героем не был. Экипаж ДПС Кондратюк и Слюсаренко тоже. Но положение обязывало. Страшный сон любого должностного лица – пронырливая корреспондентка из не прикормленных уже была на месте.
Жизнь депутата, вопреки распространенному мнению, не легка. Партийная дисциплина оставляла мало простора для маневров. Преданность партии должна была быть беспрекословной и молниеносной. Исповедуемый в ней принцип «кто не с нами, тот против нас» держал Виктора Федоровича в постоянном напряжении. Не то чтобы он сам хотел бы вильнуть в сторону, но ведь прошикнуться можно и по незнанию. Виктор Федорович изо всех сил старался быть полезным.
Партия – это пожизненная кормушка. Она своих не бросает. Главное – внедриться в систему, а уж она о тебе позаботится. Виктор Федорович встроился. Переизбрался уже на второй срок, рассчитывая в будущем на теплое, тихое, начальственное местечко где-нибудь в областном статистическом управлении, например. Что еще нужно человеку, чтобы встретить старость? Но до старости еще нужно было дожить. Порой партия требовала броситься грудью на баррикаду. Такие происшествия как сегодня, добавляют немало седых волос любому политику.
Ксения Шиловская – корреспондент маленького, но амбициозного местного телеканала, вечно стоящего на грани закрытия, фамилии своей соответствовала идеально. Шило у нее было с детства, как раз в том месте, о котором говорить не принято.
Запруженная людьми улица Ксюшу воодушевила. Вот это размах! Да тут целая революция намечается. Только бы конкуренты пронюхали об этом как можно позже. Сама Ксения оказалась на месте событий первой по той простой причине, что жила рядом. Вызвав истеричным звонком грозящего вот-вот отрубиться телефона оператора, она ринулась в гущу событий. И через четверть часа выпала из толпы совершенно обескураженной. Толпа была пассивна, амебообразна и на внешние раздражители не реагировала. Никак.
Ксении уже приходилось работать на подобных стихийных сборищах людей. Меньшего масштаба, конечно. Однажды это были возмущенные члены садоводческого товарищества, единственную дорогу в которое перекопал ушлый делец. В другой раз – разгневанные жильцы трех многоэтажек, в течении нескольких знойных летних дней вдыхавшие аромат переполненных мусорных контейнеров. Были и другие случаи. Все их объединяло одно – наперебой рвущиеся высказать свое негодование люди. В активистах недостатка не было. Но на этом сборище царил полный штиль. Никто ничего не хотел, не требовал, не брызгал слюной, наседая на телевизионщиков, не орал оглушительно в ухо, будто решение вопроса могло зависеть от количества децибел. Ксения покружила в толпе, словно назойливая муха, пытаясь пристроиться то здесь, то там, разговорить тех, кто по ее опыту, всегда охотно вступает в разговоры – скучающих всезнающих бабулек. Но все без толку.
Только когда появилась начальственного вида машина в сопровождении ДПС с сановного вида пузатым дядечкой за пятьдесят, Ксения махнула рукой оператору быть наготове. Чиновник выбрался из машины, поправил безупречный галстук, пригладил ежик на лысеющей макушке и в некоторой растерянности огляделся. Похоже, внутренне он был готов убеждать, успокаивать, улещевать бушующую толпу горожан и никак не ожидал очутиться посреди безмятежного болота.