Вель почти не слышал слов, вглядываясь в лицо любимой, тщетно пытаясь разглядеть в глазах призрак Елены. Вокруг трещал, завывая, горящий лес, потеплело до жара, к лицу пристаёт горячий пепел, в лёгких кончается воздух.
— Это должно быть твоим желанием, Елена, — хрипит мужчина, не пытаясь отстраниться, позволяя ей с холодной и безразличной усмешкой разглядывать себя. — Ведь он не мог подавить тебя. Нет. Не после того, через что ты прошла.
Каркающий смешок вырвался из её рта, рука скользнула ниже, останавливаясь возле груди. Во взгляде мелькнуло предвкушение.
— Во имя любви! — патетично возвела она, и рука мгновением прошила грудь, обхватывая сердце Вельямина.
Он захлебнулся болью. Ноги подкосились, и мужчина вынужденно ухватился за её спину, голову опустив на плечо. Невыносимо. Нестерпимо. Холодно. Она продолжает держать руку внутри, слегка сжимая, наслаждаясь теплом, ощущая прерывистое биение.
— Я с тобой… — шепчет Вельямин, закрывая глаза. — А ты со мной…
Она вытащила руку, непонимающе уставившись на неё. Что-то мелькнуло в её памяти. Что-то до боли знакомое. Без поддержки, Вельямин рухнул под ноги пятившейся девушки.
— Что ты несёшь? — ворчливо протянул Девон, подходя к девушке. — Она не твоя. Ты умираешь от руки возлюбленной. Кстати, — он повернулся к ней. — Почему не забрала сердце? Я хотел съесть его.
Одна красная, другая белая. Она соединяет их, перемешивая, размазывая следы своего… преступления?
— Демьяна, что ты делаешь?
Девушка мотнула головой, отстраняясь как от мухи. Руки потянулись к вискам. Голова словно чугунная, а внутри сотни голосов и все кричат, слов не разобрать, но смысл до боли знаком, так и вертится на языке, воскресая в памяти…
— Нет! — истошно закричала девушка, падая на колени возле Вельямина. — Нет! Я не могла! Я не могла, не могла, не могла! — она кричит, руками закрывая рану на груди. Сердце не бьётся, жизнь остановилась. — Ты не мог умереть, нет, ты же обещал всегда быть рядом! Нет, так нельзя. Неправильно!
— Демьяна! — позади злобно зазвучал голос и страшная сила вздёрнула, распяла девушку в воздухе, разворачивая лицом к разъярённому дракону. — Ты моя! — цедит он, приближаясь к ней. — Только моя!
Огонь вспыхивает до небес, и над ними словно образовывается провал, чёрная дыра, к которой движутся ещё два спутника.
— Начинается, — увидев это, шепчет дракон, а после поворачивается к ней. — Осталось так немного, Демьяна! Чувствуешь? Наши волки уже идут в иные миры. Скоро всё сгорит и только мы выживем. Что на тебя нашло?!
Девушка тяжело дышит, по щекам стекают остатки крови, взглядом она всё возвращается к Вельямину, и сердце её горит от боли. И эта боль меняет её.
— Нет! — вновь выдаёт она и тотчас невидимые оковы спадают. Платье из тьмы уплотняется, заползая на каждую клеточку обнажённой кожи. Впитывается, выкрашивая в чёрный цвет. Заметив это, Девон хмурится, пятится назад, предчувствуя перемену. А она наступает и в один миг оказывается подле него.
— Я больше не твоя, — шипит разъярённая волчица и впивается когтями в кожу дракона, влетая внутрь, сплетая их в единое целое.
И они провалились во тьму.
* * *
«Не возвращайся, пока не станешь нормальной. Не возвращайся, пока не станешь нормальной. Не возвращайся, пока не станешь нормальной…»
Бегущая строка лентами окружает их, белым неоном разгоняя тьму. Высветляя напряжённые лица. Она словно кричит на них. Пульсирует, набегает под ноги и разлетается на мелкие буквы, вновь собираясь. Но они не обращают на это внимание. Только они. Только глаза в глаза. И полная голая тишина.
Первым не выдерживает мужчина.
— Как ты смогла вспомнить? Я стёр твою личность. Поглотил тебя.
Она склоняет голову набок, впервые с достоинством и силой глядя ему в глаза. Они сравнялись, но он этого ещё не понял.
Строчки погасли и дракон вздрогнул, когда на смену пришли вырезки из её прошлого. Не он управлял «проектором».
Девушка, привязанная к батарее. Светящийся наркотик. Полное подчинение. Подавление свободы воли. Раз за разом. Месяц за месяцем.
И крик: «Не возвращайся, пока не станешь нормальной!» А после прозрачная клетка. Газ. И новая попытка. Ретроспектива отношений с Алхимиком. Его смерть. И руки. Белая и красная.
Экран гаснет, а невидимый мир из черноты выходит в свет. Ослепительно-белый, от которого дракон жмурится, пугаясь, когда девушка оказывается на расстоянии шага.
— Ты никогда не воспринимал меня всерьёз. Ты никогда не считал меня личностью. Ты никогда не видел во мне человека. Твой прокол в этом. Надо было воспользоваться запасным планом, — она приближается, шепчет, глядит с сожалением, в то время как он отступает, понимая, что не получается перехватить контроль. Он потерял силы. Он стал вторым пилотом.
— Я лишь хотел счастья нам обоим! — восклицает он, оступаясь и падая на спину. Девушка замерла.
— Твоя любовь чуть не стёрла меня. Не будь во мне столько яда, ты бы убил меня. Во имя своей страшной любви. И остался бы с куклой, а не живым человеком. Я проходила через это.
Возник экран и с него зазвучали слова Кая: «Что я наделал… Ты ведь не чувствуешь, да? Ничего не чувствуешь?!.. Стань нормальной! Елена, я приказываю тебе стать нормальной!»
Она утёрла рукой слезинку, немного наклонив голову, чтобы не выдать своих чувств.
— Нет! Демьяна… Елена! — сорвался он. — Ты бы не стала куклой, нет! Ты бы вернулась ко мне, после перехода домой! И мы бы всегда были вместе!
— Боюсь, но это невозможно, — спокойно отвечает она, опускаясь к нему. Пол потёк как река, поглощая их тела, заливая мужскую грудь, подбираясь к подбородку. Девон попытался приподняться, но как огонь может победить столько воды? А она и не сопротивляется, позволяя себе тонуть как в зыбучих песках.
— Пожалуйста, — молит он, и вода закрывает его с головой. Дракон тонул, упрямо держа рот закрытым, сохраняя остатки воздуха. А она тянется к нему под воду, и с его позволения целует в губы, отдавая не нужный ей кислород.
И погружая их во тьму, наружу всплывает иной Демон.
* * *
Я ощущаю всё.
Как под чистой дозой наркотика «Бог». Каждая клетка сотворения. Частицы мироздания. Вселенная чувств и красок. Этот мир наполнен силой и дрожит струнами, и музыка будто скрипка поёт. Это также напоминает хлопанье крыльев птиц. Напоминает дыхание кита. Стрёкот кузнечиков, пение цикад. И миллионы лягушек одновременно квакают. И ломает, и трещит лес. И вздымается море. И каждый звук неотделим. Бесконечная засасывающая какофония.
«Осторожнее, Елена. Иначе мы сгинем, — шепчет голос в подсознании. Невидимые руки обнимают талию, он опускает подбородок мне на плечо и продолжает нашёптывать: — Закончи наше дело. Ещё немного и настанет полное троелуние. Поторопись. И мы попадём домой».
Я отталкиваю мысли, и это сосредоточие позволяет вернуться в себя. Видеть мир глазами Демона и человека. Видеть мертвеца перед собой.
Опускаюсь перед ним на колени, нежно касаясь лба, роняя чёрные как мазут слёзы на его щёки. Я убила его. Сама. Сделала это и теперь никакая фантазия не вернёт его к жизни.
— Но ты можешь это сделать, — отвечает голос позади. Обернувшись, вижу Шефа. Он едва дышит. Едва стоит на ногах. Лоб покрыт красной испариной. Белая рубашка насквозь промокла от крови. Ему с трудом удаётся дышать спёртым от гари воздухом.
— Что с вами?
— Я умираю, — почти равнодушно ответил он, не сводя взгляда с Вельямина. Не дав времени ответить, хрипло выдал: — Верни его. Ты ведь уже делала это. Повтори, пока есть силы. У нас много работы и потом ты уже ни на что не будешь способна.
— Но в теле нет дыхания, нет биения, нет тепла! Он мёртв! — закричала, отмахиваясь от злых слов Девона, пытающегося перехватить моё внимание.
— А ты попробуй, — сползая по стене на пол, прошептал Девос, закрывая глаза.
И я пробую. По чуть-чуть вливаю в него силу, понемногу распределяя под кожей, направляя основной пучок в сдавленное сердце, заполняя разрывы. И представляю её как маленькую молнию. Сначала массаж. Потом удар. Нужно запустить его, дальше волк справится сам.