32
Амелия была уверенна, что доктор Блэквелл отменит ей свидание с родственниками, но произошло чудо. В субботу ближе к обеду без каких ли предварительных предупреждений появилась Джейн и привела с собой тётушку Шарлотту. Амелия была вне себя от радости, а миссис Стивенс так расчувствовалась, что какое-то время не могла говорить, а только обнимала племянницу, целовала её щёки и вытирала выступившие слёзы.
Джейн с умилением и радостью смотрела на эту волнительную встречу родственниц, но, дождавшись, когда шквал эмоций чуть затих, всё же вмешалась:
– По правилам нашей клиники на свидании должна присутствовать либо сиделка, либо медицинская сестра. Некоторые родственники подвергают больных волнениям – это провоцирует ухудшение состояния. Доктор Блэквелл разрешил общаться вам всего полчаса, но я вижу, как вы соскучились, да и сам он сейчас в корпусе «Дельта». Не хочется вам мешать. Я выйду наружу и покараулю на лестнице. Если доктор придёт, успею вас предупредить. Только дверь оставлю приоткрытой, чтобы вы могли меня позвать, если вдруг что-то понадобится.
Джейн вышла из комнаты, а родственницы присели рядышком на кровать.
– Какая милая у тебя сиделка, – проговорила наконец-то Шарлотта. – Такая добрая девушка, а вот доктор Блэквелл совсем мне не понравился – выглядит совсем, как священник, но глаза совершенно дикие. Он не хотел пускать меня к тебе, представляешь? Я напомнила ему, что без помощи моего брата этой клиники не было бы вовсе.
– Я знала, что тебя не остановит даже такой неприятный субъект, как мистер Блэквелл, – улыбнулась Амелия. И всё же, у нас так мало времени. Скажи, видела ли ты Кристиана? Как он?
– Ещё бы не видеть! Молодой мистер Шерман прибегает к нам по три раза на неделе и всё о тебе справляется, – подмигнула тётка, доставая из складок платья небольшой конверт. – Вот, держи, дорогая. Сама прочитаешь, как он себя чувствует и что о тебе думает.
Амелия выхватила конверт из её рук и прижала к сердцу.
– Ах, тётя, я так счастлива! Даже, находясь здесь, вдали от Кристиана, я ощущала, что он постоянно думает обо мне!
– Так и есть, моя милая. Так и есть. Он ждёт тебя, любит и скоро вы увидитесь. Вам пришлось так много пережить и вытерпеть, что вы заслужили быть вместе и непременно станете счастливой парой.
Девушка радостно засмеялась и обняла Шарлоту, но тут же порывисто отстранилась от неё, ибо вспомнила нечто важное.
– Тётушка, я хотела бы задать вам не совсем обычный вопрос. Во время суда мой адвокат Дик Труман поведал мне кое-что странное. Он уверял, что у моей мамы был какой-то необычный дар. И ещё добавил, что я была мертва. Что ты можешь сказать на это?
Выражение лица Шарлотты тут же сменилось на испуганное. Она схватилась руками за тугой воротник платья, словно тот начал её душить. Никогда раньше девушка не видела, чтобы эта отважная женщина чего-то боялась, но Амелии было необходимо получить ответ во чтобы то ни стало. Она принялась настаивать, и тётушка сдалась.
– Твоя мама была необыкновенной женщиной, – наконец произнесла Шарлотта с какой-то особенной теплотой в голосе. – В жизни с ней порой случались необъяснимые вещи. Твои бабушка и дедушка по маминой линии долго не могли иметь детей. Они и к лекарям обращались, и к священникам, но всё было напрасно. Когда супруги потеряли уже всякую надежду, Бог сжалился над ними. Он подарил им позднего ребёнка, но это обернулось не радостью, а тяжелейшим испытанием для них. Их малышка Кэтрин едва не умерла при рождении. Она появилась на свет с обмотанной вокруг шеи пуповиной и казалась мёртвой. К счастью, роды принимал опытный акушер, который смог спасти ребёнка. Девочка Кэтрин осталась жива, но была очень слабой, болезненной и вялой. Малышка постоянно кашляла и задыхалась, словно её кто-то душил. Твои Дедушка и бабушка были вполне состоятельными и пытались лечить дочь, не жалея на это средств. Они объездили всех самых лучших врачей, но так и не выяснили причину недуга. Кто-то из лекарей говорил, что у девочки проблемы с лёгкими, кто-то уверял, что у неё слабое сердце, но ни пилюли, ни снадобья не приносили пользы. Кэтрин чахла и теряла силы день ото дня. Родители решили, что лондонский смог губит их дочь и переехали за город, но это не помогло.
Шли года, отец и мать старели, Кэтрин превратилась в подростка. Она выглядела очень худой, бледной, с жидкими редкими волосами, впалыми щеками и сгорбленной спиной. Для неё наняли обученную сиделку, которая должна была следить за состоянием недужной пациентки, делать искусственное дыхание, если та начинала задыхаться, беречь от сквозняков. Но как ни прятали девочку, как ни кутали её, но Кэтрин всё равно простудилась. К вечеру у неё поднялся жар, начался сильный кашель. Ребёнок задыхался. Родители вызвали врача, но пока тот ехал, девочка потеряла сознание и, не приходя в себя, скончалась. Доктор смог только подтвердить факт смерти.