– Почему ты спасла меня? – тихо спросила я.
– Вовсе нет. Это ты спасла меня.
Девушка улыбнулась – грустной и усталой улыбкой, за которой она неумело пыталась спрятать свои настоящие эмоции.
– Если бы не ты… моя жизнь все еще была бы адом. Бесконечным кошмаром, который тянулся бы изо дня в день. Ты знаешь, что такое вечность в заточении?
Амелию прервал тихий треск, доносившийся из дальнего угла комнаты. Кокон, подвешенный к потолку, раскачивался из стороны в сторону, стремясь разорвать ненавистные ему оковы. На его полупрозрачной поверхности проступил отпечаток руки – предупреждение двум девчонкам, беспечно забывшем о древнем демоне.
– Обряд уже начался, – прошептала Амелия. –Нужно срочно уходить отсюда!
Девушка приблизилась к пентаграмме и шагнула в центр.
– Доверься мне, Марина. Следуй за мной!
Свечи, стоящие по краям, полыхнули ярким огнем – Амелию охватили языки пламени, которые скрыли ее от посторонних глаз. На мгновенье я зажмурилась, не выдержав этого ослепляющего света. А когда открыла глаза…
– Амелия?
Пентаграмма была пуста. Но свечи еще продолжали гореть – тихий треск пламени завораживал и приглашал повторить этот безумный поступок.
«Мне нужно сделать то же самое?» – я в нерешительности остановилась у края размелованной фигуры.
Треск разрывающейся оболочки напомнил мне о том, что времени почти не осталось. Я обернулась – сейчас кокон напоминал огромное яйцо, которое вот–вот выпустит на свет уродливого птенца.
Но дожидаться его появления мне совсем не хотелось.
Вздохнув, я заступила за край пентаграммы. Пламя свечей вспыхнуло с новой силой, смыкая вокруг меня огненное кольцо. Я вглядывалась в кокон, который продолжал раскачиваться – с каждой минутой все быстрее и быстрее. Казалось, что еще немного – и он сорвется вниз, разорвав хрупкую оболочку.
«Ну, давай же!» – взмолилась я про себя, чувствуя нарастающую панику.
Но ничего не произошло. Я по–прежнему стояла в центре пентаграммы, окруженная горящими свечами. Все, что находилось за ее пределами, слилось в одну темную массу, которая напоминала безликое живое существо. Оно притаилось рядом, дышало мне в спину и терпеливо дожидалось моей ошибки.
Я опустила глаза, не решаясь взглянуть на это существо. Было ли оно реальным или только плодом моего воображения? На этот вопрос я не могла дать ответа. Существо подошло так близко, что я могла бы увидеть его лицо, если бы захотела. В нос ударил запах гниющего тела, смешанный с запахом сырой подвальной плесени.
Темнота звала меня. Она окружила со всех сторон, приглашая выйти за черту. Пока у меня оставалась возможность сделать это добровольно.
Прости, Амелия, у меня нет выбора…
Существо глухо зарычало, призывая подчиниться его воле. Но выйти за пределы пентаграммы я не успела – свечи снова вспыхнули, заставив тьму отступить. Мои ноги лизал огонь, который быстро полз вверх, охватив все тело. Но я не чувствовала боли – лишь приятное тепло, которое ощущаешь, грея замерзшие руки где–нибудь возле костра. На мгновенье мне показалось, что я растворяюсь в воздухе, но это ощущение абсолютной невесомости продлилось совсем недолго. Стены подвала исчезли. На моих глазах проступали очертания нового мира – так, будто его писал на холсте невидимый художник, попутно стирающий свой старый рисунок.
И этот мир, несомненно, был прекрасен.
Я стояла посреди огромной заснеженной пустыни, которую разделяла на две части замерзшая река. Темно–серое небо висело над землей так низко, что, казалось, стоит лишь встать на цыпочки – и можно дотянуться до него рукой. Я едва не поддалась искушению это сделать.
«Сосредоточься, Марина!» – вернул меня к реальности внутренний голос. –«Ты должна найти Амелию».
– Легко сказать, – пробормотала я. – Она не дала никаких подсказок!
Интуиция подсказывала мне, что сейчас оставаться на месте небезопасно. Я побрела наугад, проваливаясь и утопая босыми ногами в толще снега. Мое вечернее платье куда–то пропало: его заменило свободное полупрозрачное платье, напоминающее ночную рубашку. Но я совсем не чувствовала холода. А происходящее все больше напоминало старый, полузабытый сон.