Но Максим знал, что нельзя поддаваться этой слабости. Цена за минутный сон могла быть непомерно высока. Ему осталось лишь плыть – хотя он и не представлял, куда именно.
Максим еще никогда не цеплялся за жизнь с такой силой.
Он должен доплыть. Чего бы это ему ни стоило.
Глава 25. Обещание
Максим открыл глаза. Пронзительный звон будильника вырвал его из кошмара, о котором он упорно пытался забыть.
Парень покосился на календарь, закрывавший собой пятно на старых обоях. Если так, то какого черта он…
Воспоминания о том, какой сегодня день, ошпарили, словно кипяток. Максим резко встал и, чертыхаясь, подобрал с пола старые джинсы и любимую черную футболку.
Мобильный телефон на тумбочке завибрировал, известив о новом смс.
«Привет! Я уже выезжаю. Увидимся на месте».
Кажется, он все–таки проспал. Не стоило вчера так надираться в том баре…
Впрочем, ему было все равно. Один день просто сменял другой, растворяясь в горьком табачном дыме, витавшем везде, где он коротал до невыносимости длинные вечера. Максим уже сам не помнил, с какого момент ему стало на все наплевать. На девушек, чьи лица он не запоминал – они вереницей проходили одна за другой, захлопывая за собой дверь ранним утром. Правда, иногда они оставляли после себя какую–нибудь шпильку или даже сережку, в надежде, что он им перезвонит. Но Максим не перезванивал. Наплевать было и на квартиру, доставшуюся в наследство от бабки – вредной, сумасшедшей старухи, время от времени поджигающей что–нибудь в гостиной. Ей казалось, в квартире обитает злобный дух, который только и мечтает о том, чтобы забрать старуху с собой, в недра преисподней. Удивительно, что в конце концов она подарила свою квартиру единственному внуку – а не сектантам, которые пытались завоевать ее доверие целый год. Кстати, как давно он занимался здесь уборкой? Об этом Максим не задумывался – правда, гора грязной посуды, разбросанные повсюду вещи и прочий хлам, ненавязчиво напоминали ему об этой необходимости. Именно поэтому он старался как можно реже задерживаться в квартире, да и вообще приходить домой как можно позже.
Самое страшное, что даже работа не вызывала в нем прежнего энтузиазма. После смерти шефа Максим отказался от аренды крошечного кабинета, в котором они вели прежние дела. Каждая деталь в нем напоминала о погибшем руководителе, а еще о тех людях, кого он надеялся спасти – но так и не смог этого сделать. Нет, героем он так и не стал – лишь очередным жалким неудачником, который попросту сбежал, поджав хвост. Это чувство вины с каждым днем захватывало его все сильнее, сменившись ненавистью к себе, которая, словно хищник, медленно пожирала его изнутри. Но так было только днем – ночью эти эмоции удавалось заглушить крепкими напитками в баре и объятиями новых подружек. Правда, с рассветом ненависть напоминало о себе вновь, возвращаясь вместе с тяжелой головной болью.
Максим выбежал из квартиры и, не сбавляя темпа, помчался к остановке. Ему повезло – старенький автобус, следующий по нужному маршруту, еще не уехал. Он был практически пуст – не считая нескольких дачников, которые увлеченно обсуждали свою рассаду и делились секретами удобрения грядок. Парень расплатился за проезд и с наслаждением опустился на мягкое сиденье. Уже через пару минут он почувствовал, что проваливается в сон, несмотря на тряску по разбитой дороге и болтовню соседей.
Максим увидел просторный холл, утопающий в приятном полумраке. Он напоминал комнату в особняке Вагнеров, но значительно превосходившую ее габаритами и роскошью интерьера.
Посреди холла стояли, образуя большой полукруг, люди в темных плащах. Их взгляды были устремлены на девушку в элегантном вечернем платье. Лицо незнакомки скрывала вуаль, но уверенный тон голоса и манера держаться выдавали в ней хозяйку особняка, милостиво принимающую гостей.
– Итак, всем уже известно, что Вольдемар погиб, а девчонка сбежала, похитив проводника, – громко произнесла она. – А это означает только одно: источник нашей силы, куори, заперт где–то между мирами.
Толпа негромко загудела, выражая всеобщее недовольство.
– Тише, – девушка махнула рукой, и шепот затих. – Я прекрасно понимаю, чем это нам грозит, мои дорогие родственники. Вопрос в другом – кто готов найти и покарать девчонку? В конце концов, нам нужно завершить обряд.