Дэйв договорился о возможности оставить лошадь с телегой на территории «Пони клуба», в пяти километрах севернее Линкольна. По дороге туда меня остановили два полицейских и потребовали свернуть с дороги на ближайшую автостоянку. Сержант-негр заявил, что телега задерживает автомобильное движение и я должен подождать, пока транспортный поток будет поменьше. Такого абшида со мной не происходило за всю дорогу, и было это особенно оскорбительно после получения флага и диплома почетного гражданина штата.
Я чувствовал моральную обязанность тирадой защитить права бывших и будущих лошадников на этой дороге. Излагалась она с еле скрываемой яростью: во-первых, за моей телегой не было скопления машин; во-вторых, в этом штате преимущественным правом на дорогах до сих пор пользуются конные повозки. И т. д. и т. п… Этот клекочущий запал я обрушил на полицейских.
Да только зря сотрясал воздуся – уж если полицейские решили поиздеваться над тобой, то законы им не указ. На их стороне государственная система: униформа, пистолет, дубинка и жестяная бляха представителя закона. Продержали они меня столько, сколько хотели. Отпустили через час, поиздевавшись всласть.
На территории конного клуба нам выделили пастбище, а проживавший рядом И-Джей Кул пообещал присмо треть за лошадью и телегой, а заодно отремонтировать оглобли. Ване нужно было несколько дней отдыха, и на это время меня пригласил погостить у себя в доме профессор Дэвид. Фамилию свою он запретил упоминать в книге.
Дэвид уже лет двадцать преподает английский язык в университете штата и почти смирился с судьбой. Да не так уж она и плоха – зарплата 60 000 долларов в год ему обеспечена. Главное, согласно договору с университетом, никто не может его уволить, даже если он перестанет соображать, что делает.
До этого он пытался заниматься политикой и баллотировался в конгресс штата, но у противника оказалось больше денег и связей. Борьба между ними достигла такого накала, что пришлось Дэвиду продать дом и переехать жить в другой город.
После неудачной попытки проехать вокруг света на лошади с телегой он махнул рукой на приключения и решил быть примерным семьянином. К своим четырем родным детям он добавил еще столько же приемных. Но не зря говорят, что любой добрый поступок должен быть наказан. Отношения его с уже подросшими детьми довольно сложные, часто доходящие до скандалов. Они не могут Дэвиду простить то, что он лучше своих чад.
Мой приезд разбудил в Дэвиде дух странствий, и он решил присоединиться к экспедиции. Вначале хотел недельку проехать со мной по дорогам штата Небраска. Решили ехать вместе в поселок Ваху, который был всего в 15 километрах от Линкольна. Известный телевизионный комик Дэвид Леттерман объявил в последней передаче, что намеревается открыть там свой офис. Мы связались с редакторами его шоу и объявили, что едем в Ваху на встречу с Леттерманом для переговоров о перенесении столицы штата Небраска из города Линкольн в Ваху.
Оснований для этого более чем достаточно: во-первых, туда переезжает знаменитый Леттерман. Во-вторых, у меня есть флаг штата, который мы можем водрузить на любом высоком здании Ваху. В-третьих, меня, почетного гражданина штата, легко будет объявить губернатором.
Подготовка этого «переворота» требовала переговоров с Леттерманом и местными радио и телевидением, за что взялся Дэйв. Мне же требовался интенсивный отдых, чтобы подлечить язву и привести в порядок дневники. В мое распоряжение отдали подвал, где была оборудована спальня. Там же стояла печка-буржуйка, топить которую входило в мои обязанности.
Дом Дэвида находился на вершине холма, рядом с костелом и начальной школой, в которой было всего пять учеников. Когда-то я учился в подобной школе, поэтому и попросил разрешения зайти туда и вспомнить детство.
Бланш, учительница предпенсионного возраста, прид ерживалась традиционных методов обучения. Перед уроком дети пропели гимн США, потом прочли молитву и приступили к запоминанию имен президентов и столиц штатов. Таблицу умножения они тоже знали, что удивительно для современных учеников, которых больше этому не обучают. Был в этой школе и компьютер, подаренный Дэйвом. Дэйв, кстати, еще и староста костела. Сомневаюсь, что, имея столько обязанностей, он сможет присоединиться к моей будущей экспедиции в Австралию, не говоря уже об Америке.
На следующий день Дэвид свозил меня в Небрасский университет, где, помимо преподавания литературы, он занимался компьютерным программированием. Этот хронический оптимист надеялся вскоре сделаться миллионером, создав программу, облегчающую изучение английского языка.