При этом США с энтузиазмом восприняли данную идею. Причина была простой — в объединении Германии они увидели возможность качественно переформатировать европейскую геополитику в сторону усиления американского контроля над ней. Речь шла, в первую очередь, о дальнейшей экспансии НАТО на восток. Впрочем, в контактах с Москвой американцы озвучивали совсем иные заявления. В феврале 1990 года госсекретарь США Дж. Бейкер заявлял министру иностранных дел СССР Э. Шеварнадзе, что Германия будет жестко привязана к НАТО, но взамен будут даны «железные гарантии того, что юрисдикция или силы НАТО не будут продвигаться на восток». Эти же обещания он давал Горбачеву. В заявлении на пресс-конференции в Москве Бейкер публично подтвердил эти предложения. В пресс-релизе Госдепартамента США Бейкер «дал понять, что США поддерживают объединенную Германию в НАТО, но готовы обеспечить то, что военное присутствие НАТО не будет расширяться далее на восток»[361]. Наконец, это обещание публично подтвердил и канцлер ФРГ Г. Коль. Сразу после выступления Коля Москва дала добро на запуск процесса объединения двух Германий.
Таким образом, именно СССР стал главным поборником идеи воссоединения Германии. Характерно, что Москва не просто проявила добрую волю, но и сделала это совершенно безвозмездно, чем обескуражила даже самих немцев. По воспоминаниям советских дипломатов, ФРГ ожидала от СССР внушительного счета, например, за оставляемое на немецкой земле имущество. Достаточно вспомнить хотя бы о масштабном выводе из Германии советской группы войск, предполагавшем перемещение на восток шести армий, более четырех тысяч танков и восьми тысяч единиц другой бронетехники, трех с половиной тысяч орудий и прочей номенклатуры. В итоге вместо ста с лишним миллиардов марок (примерно такую сумму западногерманские власти ожидали услышать в ходе переговоров, не считая компенсаций за материальные ценности) советская сторона запросила лишь 4,5 миллиарда, которые не покрыли даже часть расходов на вывод войск, не говоря уже о других, не менее серьезных затратах. Как бы там ни было, но оказанное Советским Союзом содействие в деле объединения Германии явилось, возможно, одним из наиболее ярких примеров альтруизма в современной истории.
Однако Советский союз ушел не только из ГДР. На излете холодной войны Москва повсеместно отказывалась от присутствия за рубежом. В 1989 году начался вывод советских войск из Афганистана, а годом ранее советской помощи лишилась Ангола. Началось сворачивание сотрудничества с партнерами по всему земному шару. СССР отворачивался от доктрины социалистического интернационализма, полагая, что такую же уступку можно ожидать и от Вашингтона. На деле же американцы еще со времен Эйзенхауэра прекрасно усвоили урок: любой вакуум нужно заполнять — и немедленно занимали позиции, образовавшиеся на территории бывших партнеров СССР.
Лишившись советской поддержки (финансовой, военной, идеологической), дружественные режимы Восточной Европы были обречены. В ГДР, Польше, Венгрии, Чехословакии, Болгарии, Румынии, а также в не принадлежавшей к социалистическому лагерю Югославии Запад заблаговременно вел работу, напоминающую подготовку к сегодняшним цветным революциям. В результате везде был реализован шаблонный сценарий: активизация протестного движения, кровопролитные провокации, смена власти и конституционного строя, экономическое закабаление государств посредством «помощи» МВФ. Были фактически уничтожены возможные региональные центры экономического влияния (в большинстве государств Варшавского договора благодаря советской помощи была создана солидная промышленная база). Вместо них в Восточной Европе образовалось множество слабых экономик, ставших поставщиком дешевой рабочей силы для западных компаний.
Таким образом, на рубеже 1980–1990 годов имел место не крах биполярной системы, как это часто преподносят тенденциозные историки, а добровольный выход из холодной войны, отказ одного из полюсов от своих позиций на мировой арене, которые были незамедлительно заняты оппонентом, то есть Соединенными Штатами. Америка на некоторое время обрела статус глобальной империи, с которой никто в мире не мог соперничать. Сбылись пророческие слова, напечатанные в газете «Вашингтон пост» еще в канун испано-американской войны: «Мы столкнулись лицом к лицу со странной судьбой. Привкус Империи ощущается у людей на губах, и он такой же, как вкус крови в джунглях.».
Американские страхи времен начального этапа «холодной войны» хорошо демонстрирует эта вымышленная карта, на которой вся Европа, часть Азии и Ближний Восток изображены как сателлиты СССР.
Карта покрытия территории СССР американскими бомбардировщиками.
Руины Пхеньяна после налета американской авиации.
Операция «Аякс» в Иране по свержению правительства Моссадыка.
Провал операции ЦРУ в Заливе Свиней.
Вьетнамские дети бегут из сожженной американцами деревни.
Шарль де Голль и Ричард Никсон в Париже во время турне американского президента по Европе в феврале 1969 г.
При Р. Рейгане американцы резко активизировали военное сотрудничество с «моджахедами».
Глава 21
От холодной войны к многополярному миру: региональные аспекты американского стремления к гегемонии Европа
Американская стратегия в отношении Европы с большей или меньшей последовательностью реализуется Вашингтоном и его союзниками еще с 1945 г. Тогда американцы и англичане были откровенно уязвлены тем, что на фоне блестящих побед Советской армии вся Восточная Европа вошла в сферу влияния Москвы. Опасались они и того, что следующим шагом СССР станет распространение своего влияния на всю Европу, а затем и на другие регионы мира. Уже на последнем этапе войны в Вашингтоне и Лондоне начали разрабатывать доктрину военно-политического продвижения в Восточную Европу, а по сути, замыслы агрессии против своего союзника — СССР. Как уже отмечалось, был подготовлен план операции «Немыслимое», согласно которому англо-американские войска в 1945 г. предполагалось объединить с остатками гитлеровских армий для совместного наступления против советских сил. Сразу после окончания войны американцы начали разрабатывать план войны против СССР с использованием ядерного оружия («Тоталити»).
Дальнейшим развитием подобных планов стало создание в 1949 г. Организации Североатлантического договора (НАТО). В том же году в Вашингтоне был утвержден «Дропшот» — новый, более масштабный план атаки на СССР и его союзников, также предусматривавший нанесение по ним массированных ядерных ударов. Вместе с тем на момент создания Североатлантического альянса лишь одно натовское государство (Норвегия) имело общую границу с СССР. После первого расширения в 1952 г. (Турция и Греция) НАТО вышла к советским рубежам на юге. В 1955 г. в альянс была принята ФРГ. Реагируя на экспансию НАТО, СССР был вынужден создать собственный военный блок — Организацию Варшавского договора (ОВД), которая была учреждена 14 мая 1955 г. (через 5 дней после вступления ФРГ в альянс). После этого в Европе установилось относительное военно-политическое равновесие, а до конца холодной войны в НАТО вошла лишь одна страна (Испания в 1982 г.).
Характерно, что многие важные миротворческие инициативы холодной войны исходили именно из ведомого СССР социалистического лагеря. Среди них — созыв в 1973 году Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, которое привело к подписанию в 1975 году Хельсинкских соглашений и созданию СБСЕ, позднее ставшей ОБСЕ, которая сегодня усилиями Запада превращена в площадку для оглашения спускаемых из Вашингтона русофобских манифестов. ОВД была ликвидирована 1 июля 1991 г., то есть за полгода до распада СССР. В последний период существования СССР и ОВД, в особенности в ходе переговоров о выводе советских войск из ГДР (1989) и последовавшего объединения Германии (1990), западные лидеры неоднократно заверяли советское руководство в отсутствии планов по дальнейшему расширению НАТО на восток. Это зафиксировано в многочисленных документах (значительная часть этих материалов была в 2021 г. опубликована Россией)[362].
361
Аналитическая записка «Гарантии нерасширения НАТО. Прямая речь». «Фонд развития гражданского общества». 2022.
362
Договоренности о нерасширении НАТО на Восток подтверждаются архивными источниками. Историческая истина, 2022.