Программа ленд-лиза внесла огромный вклад в благосостояние американского общества не только вследствие тех материальных и нематериальных выгод, которые были получены в порядке расчета по военным поставкам. Возможно, наибольшее значение имеет то, что именно благодаря ей удалось вывести американскую экономику, которая еще не успела восстановиться после Великой депрессии, на качественно иной уровень. Инвестиции, направленные американским правительством в экономику в период Второй мировой войны, многократно перекрывают объем государственных расходов в период Нового курса. Именно они заложили прочный фундамент для процветания американской экономики в послевоенное время.
Примечательны слова куратора ленд-лиза Э. Стеттиниуса из его книги «Ленд-лиз — оружие победы», вышедшей в 1944 году, когда сам автор занимал пост государственного секретаря США: «Программа ленд-лиза дала заметный толчок развитию производства вооружений в Америке… Помимо косвенного влияния на расширение американской военной промышленности сотни миллионов долларов по программе ленд-лиза еще до Перл-Харбора были вложены в новые заводы, фабрики, верфи и другие объекты, что сыграло немалую роль в развитии наших производительных сил. Эти инвестиции, всего на 900 миллионов долларов, были вложены в экономику 34 из 48 наших штатов, и суммы их колебались от 142 миллионов долларов на военные заводы в Мичигане до 14 000 на производство сухого молока в Северной Дакоте. Новые заводы полностью или частично финансировались также за счет программы ленд-лиза, а производство вооружений для нашей армии и наших союзников позволяло с лихвой окупать затраты на их строительство. На ленд-лизовские средства сооружались доки, пирсы, плавучие краны в американских портах. Благодаря им удалось создать систему военных складов и товарных станций от побережья до побережья.[271]».
Как известно, большую помощь в рамках ленд-лиза американцы оказали и СССР после начала Великой Отечественной войны. Вплоть до сегодняшнего дня в работах американских историков прослеживается тенденция считать ленд-лиз едва ли не решающим вкладом в победу Красной армии. Сами соратники Ф. Д. Рузвельта, имевшие непосредственное отношение к программе военных поставок, этой точки зрения не разделяли. К примеру, Г. Хопкинс писал впоследствии «Мы никогда не считали, что наша помощь по ленд-лизу является главным фактором в советской победе над Гитлером на восточном фронте. Она была достигнута героизмом и кровью русских солдат»[272].
В количественном отношении до сих пор нет общепринятых оценок того, какую долю в общем объеме вооружения и боеприпасов, произведенных в Советском Союзе в годы войны, занимали заокеанские поставки. В вышедшей вскоре после войны книге «Военная экономика СССР в период Отечественной войны»[273] председатель Госплана Н. А. Вознесенский оценивал эту цифру примерно в 4 %. Анализ показывает, что эта оценка, возможно, несколько занижена, однако даже с существенными поправками в сторону увеличения вклад ленд-лиза в общее военное производство Советского Союза в годы войны едва ли превышает 7 %. Таким образом, речь идет о цифре, которой невозможно пренебречь, но которая в то же время вряд ли может считаться решающей.
Стоит учитывать также качество поставленных товаров и организацию процесса поставок. Грубые срывы в отправке военной помощи в СССР допускались в течение всего периода войны, однако особенно часты они были на начальном ее этапе, когда Красная армия как никогда нуждалась в технике и боеприпасах. Не всегда на должном уровне проходила и доставка груза. В переписке с Рузвельтом сам Сталин отмечал, что «танки, артиллерия и авиация приходят в плохой упаковке, на разных кораблях, а самолеты настолько плохо упакованы, что мы получаем их в разбитом виде»[274].
Что касается качества поставлявшегося вооружения, то оно также не всегда было на высоте. Если направлявшиеся в СССР самолеты пользовались популярностью среди советских летчиков (достаточно вспомнить, что прославленный А. И. Покрышкин летал на «Аэрокобре»), то бронетехника и стрелковое оружие приобрели среди фронтовиков дурную славу. У многих солдат и офицеров складывалось впечатление, что американцы используют ленд-лиз, чтобы избавиться от устаревшего оружия. В уже упомянутой переписке Сталин информировал американского президента, что «американские танки очень легко горят от снарядов противотанковых ружей»[275]. Средний танк М3 «Ли» («Грант») получил у советских танкистов обозначение БМ-6 — «братская могила на шестерых» — за свою невысокую скорость и посредственную маневренность, которая делала его отличной мишенью. Холодный прием получили в Красной армии и легкие танки М3 «Стюарт» или британский «Черчилль», о котором сам английский премьер отзывался, будто у этого танка еще больше недостатков, чем у него самого.
Не лучше обстояло дело со стрелковым оружием. Когда известный по гангстерским фильмам пистолет-пулемет Томпсона попал на восточный фронт, советские солдаты обнаружили, что это грозное оружие не пробивает даже зимний ватник. Эксплуатация иностранного оружия Красной армией серьезно ограничивалась и тем обстоятельством, что оно требовало соответствующих боеприпасов, которые не выпускались в СССР и также должны были быть поставлены из-за рубежа. Кроме того, техники и инженеры отмечали капризность зарубежного вооружения, нуждавшегося в тщательном уходе в условиях сурового климата.
В целом, среди широкого спектра военной продукции, поставленной Соединенным Штатами в СССР в рамках ленд-лиза, безусловной популярностью среди фронтовиков пользовались автотранспорт, начиная от внедорожников «Виллис» и грузовиков «Студебеккер» и заканчивая полугусеничными бронетранспортерами и специализированными машинами-амфибиями, которые сослужили РККА хорошую службу при форсировании водных преград. Другой популярной среди солдат и офицеров статьей ленд-лиза были продукты, в особенности американская тушенка, которую бойцы иронически называли «Второй фронт».
Наконец, нельзя преуменьшать значение американских поставок комплектующих и стратегического сырья. Значительную ценность для советской экономики имели, к примеру, американский алюминий или каучук. В этом отношении вклад США возможно признать немаловажным, хотя и далеко не решающим. И, конечно, нельзя забывать о том, что американская помощь была исправно оплачена сначала СССР, а потом и Россией, которая произвела последние платежи по ленд-лизу уже в 2006 году. Кстати говоря, в том же году свои долги перед американцами закрыла Канада. Были и другие варианты оплаты. Так, Париж уже в первые годы после войны предпочел сделать ряд торговых уступок Вашингтону взамен на списание задолженности.
Одним из главных механизмов экономического сотрудничества с нацистами в годы войны стал Банк международных расчетов (БМР). Эта структура была создана в 1930 году для обслуживания плана Юнга. В отличие от Великобритании, Франции, Бельгии, Германии и Италии, подключившихся к деятельности банка на государственном уровне, США остались в стороне. Формально, это объяснялось тем, что Вашингтон не имел репарационных претензий к Берлину. Однако это американское место за столом в совете директоров БМР, расположившегося в швейцарском Базеле, не осталось пустым. Его заняли представители «Нэшнл Бэнк оф Нью-Йорк» — флагмана ФРС и одного из главных звеньев финансовой империи Моргана. Более того, с 1930 по 1935 годы посты председателя совета директоров и президента занимали люди Моргана (Г. Макгарра и Л. Фрэзэр), а близкий к американскому магнату Т. Маккитрик был президентом БМР с 1940 по 1946 годы. Вместе с ним в годы войны советом директоров Банка руководил британец О. Нимейер. Таким образом, институтом, который стал одним из главных финансовых инструментов нацистов, руководили выходцы из государств антигитлеровской коалиции.
272
273
274
Переписка Председателя Совета Министров СССР с президентами США и премьер-министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. Т. 1. М.: Гос-политиздат, 1958.
275
Переписка Председателя Совета Министров СССР с президентами США и премьер-министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. Т. 1. М.: Гос-политиздат, 1958.