— Перед моим мысленным взором, Пилип Мартинович, — усмехнулся Зырянов, — стоит картина: карточный стол, за которым играют, на Новый Орлеан, четыре шулера — гаитяне, креолы-кискиды, «Макандаль» и янки — и один лох: дикси. Забавная у них выйдет игра!
— Да, если только лох не окажется внезапно — как это принято в плутовском романе — самым крутым из шулеров, завлекшим в ту игру всех остальных…
Тут Шубравого как раз вызвали из комнаты, срочно (свежая информация стекалась в их штаб постоянно, а добывающие агентурные сети Домов — и «оружейников» Калашниковых, и «моряков» Абакумовых, и «железнодорожников» Зыряновых — работали автономно друг от дружки), Виктор же, пользуясь паузой, принялся за расшифровку доставленной как раз перед тем срочной депеши из Центра. И когда он вник в смысл прочитанного, вся история с нападением тонтон-макутов (если это и вправду были тонтон-макуты, а не ряженые…) тут же получила от него мысленную резолюцию «В архив»: да-аа, вот это будет посерьезнее…
— Внимание, компаньерос! Мы получили общий приказ… — начал было он, дождавшись возвращения Пилипа Мартиновича, и тут же осекся, разглядев в руке у того револьвер со взведенным курком; в лапище моряка-хуторянина «калаш» 45-го калибра смотрелся как «скорпиончик» карманной носки…
— Компаньєро резыдентe! — воззвал тот с интонациями объявляющего «смер-р-ртельный номер» циркового конферансье. — Там гості до вас: Безпека Техасщины!
Из вязкого ледяного глицерина, затопившего на мгновение все закоулки Викторова мозга, первым отчего-то всплыл химический термин «полимеры» — не, ну полимеры-то тут причем?
— Много гостей-то? — небрежно осведомился он, наблюдая за хирургически-точными движениями пальцев Швейцера: тот уже ввинчивал взрыватель в неведомо откуда объявившуюся на столе безоболочечную бомбу-полуторафунтовку, с тем же привычным автоматизмом, как только что перед тем набивал табаком трубку. — В смысле: бумаги-то Карл Иваныч успеет спалить, пока мы отстреливаемся?
— Та ні, компаньєро резыдентe! Це ж Безпека Техасщины у гарнiм розуминни: то херр Штрайхер!
— Тьфу! Дурак ты, боцман — и шутки у тебя дурацкие!
44
Обер-лейтенант Фридрих Штрайхер из техасского Департамента Госбезопасности отвечал как раз за контакты своей Конторы с калифорнийскими коллегами, попутно приглядывая за теми — мало ли что. Зырянов был ему представлен по прибытии в Новый Гамбург в качестве нового «офицера связи» при резидентуре Компании: в Петрограде решили, ввиду явно надвигающихся событий, подстраховаться и спрятать резидента от техасских коллег таким вот затейливым способом — выложить его на самое видное место, выдав за мелкого «объявленного шпиона»… Ни по возрасту, ни по опыту Виктору такой пост не полагался (у него даже возникло поначалу подозрение, что на самом-то деле он — подставное лицо, маскирующее истинного главу резидентуры, законспирированного до поры до времени даже от своих): в Центре, видать, сочли, что в случае начала реальной Игры-без-правил неизвестный никому в «профессиональном сообществе» новичок проживет дольше ветерана тайной войны…
Сейчас герр обер-лейтенант — долговязый квартерон с неизменной гаванской сигарой в зубах — дожидался его в «гостевом кресле» приемной конторы Швейцера, что было против всех правил конспирации: штатный контакт их должен был состояться сегодня ближе к вечеру в грузовом порту, на заброшенном дебаркадере за дальним шлагбаумом, при соответствующем контроле на отсутствие слежки.
— ¡Saludos, el señor ober-teniente! — улыбкой приветствовал его Виктор, располагаясь в кресле напротив. — ¿No qu pasa?[11]