Выехав накануне из одного горняцкого поселка, они уже второй день на попутных машинах пробирались к Вашингтону.
– Сегодня нам повезло. С вами доедем прямо до Вашингтона. А вчера за весь день мы проехали всего с полсотни миль, да и то в два приема.
Цель их путешествия – встреча с руководителями профсоюза горняков, а если удастся, то и с самим председателем союза Джоном Льюисом. Они не являются профсоюзными работниками – у тех хватает денег на билет в автобус или на место в пульмановском вагоне. Они, так сказать, неофициальные ходоки от низовых рабочих и едут тайком от местного уполномоченного профсоюза горняков.
– Мы потеряли в него веру, – говорит Гарри Джонсон. – Что-то уж очень покладист он к компании. Рабочие требуют от него решительных действий, а он все уговаривает нас. Только и слышишь: «Подождите, пока все выяснится. Потерпите, пока придет указание от союза. Сейчас не время предъявлять требования к компании!» А когда же будет время, хотел бы я знать? – с возмущением восклицает Джонсон. – Когда мы все там с голоду подохнем?
– Хотим проверить в правлении, правильно ли он поступает, и узнать, как союз относится к нашим требованиям, – добавляет Войцеховский. – Нас послали товарищи. А если и правление заодно с нашим уполномоченным, то придется действовать нам самим.
Проблемы, которые стоят перед горняками не только в Западной Вирджинии, но и в других районах страны, остры и неотложны. В связи с окончанием срока действия коллективного договора шахтовладельцы заявили, что они возобновят договор с горняками лишь в том случае, если те согласятся на понижение заработной платы. Кроме того, они хотят отменить пункт коллективного договора о пенсионно-страховом фонде, из которого горняки получали пособия в случае болезни или увечия, а также пенсии по достижении предельного возраста. И Джонсон и Войцеховский единодушно заявляют, что для горняков и их семей этот пункт коллективного договора – единственная гарантия от голодной смерти при потере трудоспособности из-за болезни или несчастного случая. Они приводят мне множество фактов, показывающих, насколько безвыходно положение семьи, глава которой погиб или превратился в инвалида. Вчуже страшно было слушать их гневное и вместе с тем печальное повествование.
В Америке – при почти полном отсутствии техники безопасности – понятие несчастного случая имеет совсем не то значение, что у нас. Там это уже не «случай», не исключительное происшествие, а повседневное, почти нормальное явление. Достаточно сказать, что с 1930 по 1945 год в результате аварий и катастроф в шахтах было убито или искалечено свыше миллиона человек. Государственного страхования для пострадавших или их иждивенцев не существует. Вот почему горняки – один из самых боевых отрядов американского рабочего класса – всегда выставляли в качестве основного требования создание пенсионно-страхового фонда за счет предпринимателей. После упорных боев они добились его создания в 1946 году. А теперь компания подняла руку на это завоевание рабочих.
– Ребята никак не возьмут в толк – почему надо ждать хотя бы один день после того, как компания ясно заявила о своих намерениях? – с возмущением продолжает Джонсон. – Нам остается лишь одно – бастовать. Другого выхода у нас нет. Это наше твердое решение.
Наши спутники из Западной Вирджинии сошли на одной из улиц американской столицы. Они долго жали нам на прощанье руки и еще раз горячо благодарили. Мы искренне пожелали им успеха в их делах.
Подводя позднее итоги нашему путешествию, мы отмечали, что оно дало нам как бы серию наглядных иллюстраций к переживаемому страной моменту. Характерной чертой ситуации в стране был повсеместный рост активности трудящихся в борьбе за насущные интересы против наступающей реакции. Стачка электриков в Питтсбурге, всеобщая стачка рабочих автомобильных предприятий в Детройте, митинг и демонстрация рабочих в Чикаго, нарастающая стачка горняков в Западной Вирджинии – таковы были факты, свидетелями которых мы явились во время нашего путешествия.
Уже по одним этим фактам нетрудно представить себе, какова была ситуация в масштабе всей страны.
Не знаю, удалось ли Джонсону и Войцеховскому повидаться с Джоном Льюисом или другими руководителями профсоюза, с опаской и недовольством встречающими проявление боевых настроений у горняцких масс. Но несомненно одно: какой бы прием они ни нашли в столице, это не могло отбить у них и у сотен тысяч их товарищей решимости отстаивать свои права от покушений со стороны шахтовладельцев.
Об этом убедительно говорят факты последнего периода. По окончании войны не проходило ни одного года, чтобы горняки не вели стачечной борьбы в той или иной части страны. Шесть забастовок за этот период были всеобщими. Последняя по времени всеобщая забастовка происходила весной 1950 года и продолжалась в течение месяца. Горнякам пришлось вынести при этом немало лишений, но они стойко продолжали борьбу и в конце концов победили. Когда из-за нехватки угля экономика Соединенных Штатов стала испытывать сильнейшие затруднения, предприниматели вынуждены были пойти на уступки. Горняки добились заключения коллективных договоров, предусматривавших увеличение зарплаты и повышение отчислений предпринимателей в пенсионмо-страховой фонд. Решимость к борьбе, глубокая солидарность горняцких масс, организованность действий – таковы были главные факторы, обеспечившие горнякам победу.