Америка, в отличие от Европы, родилась из идеи, «на кончике пера». Идеализм был ее фундаментом. Но сейчас этот фундамент стал сугубо прагматичным.
Декларация независимости провозгласила право на счастье, которое выродилось в право на комфорт. Разве это одно и то же?
Б. Беда в том, что вы мыслите абстрактными категориями. Вам нужна глобальная, облагораживающая человечество цель? Пожалуйста, коммунизм. Тут есть все — и всемирный охват, и энтузиазм (когда- то — искренний), и никто не может пожаловаться, что мечта о коммунизме стала слишком близка к осуществлению.
Вера в общую цель всегда приводит к тоталитаризму. Цель подавляет личность, и ее охотно приносят в жертву утопии.
Америка стоит на свободе отдельной личности. На том, что абстракция — государство, теория, утопия — не вмешивается в жизнь конкретного, уникального человека. Америка стала раем, во всяком случае приблизилась к нему больше любой другой страны, именно потому, что никогда не обещала рая всему народу. В Декларации независимости сказано не о счастье, а о «праве на поиски счастья». И каждый волен понимать эту фразу по-своему. Это и есть свобода, конкретная, реальная свобода человека жить так, как он хочет.
А. Ну и как же он хочет? В какой сумме выражается его реализованное право на поиски счастья?
Б. Ваш сарказм по отношению к деньгам в первую очередь порожден неспособностью их заработать.
Брезгливое отношение к деньгам вы привезли с собой как часть советского интеллигентского комплекса. Там процветала манихейская теория разделения жизни на верх и низ, на дух и тело. И деньги, конечно, относились к приземленному, материальному уровню. Потому их и не было. Или наоборот — из-за того, что не было денег, родился этот уродливый миф.
Так или иначе, вы живете в подспудной уверенности, что духовность противостоит богатству. Это логика на уровне Буратино.
А ведь на самом деле деньги — это средство творческого преобразования мира. Перестроить мир не ради возвышенной абстракции, а ради удобства человека.
Деньги — это не цель, а средство. Успех в предпринимательской деятельности — реализация духовной потенции личности. То-то миллионеры работают по 60 часов в неделю. Не страсть к наживе ими движет, а чувство социальной ответственности за общество.
Собственность — это звучит гордо. Только в стране хозяев личность может сохранить свою свободу от государства, от теоретических химер.
Об этом писал еще Джефферсон: «Каждый, благодаря собственности, которой он владеет, заинтересован в поддержании законов и порядков. Такие люди могут надежно и с успехом сохранить за собой полный контроль над своими общественными делами и ту степень свободы, которая в руках городской черни Европы сразу же привела бы к разрушению и уничтожению всего народного и частного».
Надеюсь, вы не забыли, во что превратила Россию чернь, лишенная собственности? Не зря теперь пытаются сделать советских людей хозяевами.
А. Обратите внимание, уважаемый пылкий Б., что вы говорите не о работе, а об успехе, то есть о рентабельности, прибыли, окупаемости, победе в конкурентной борьбе.
Вашему хозяину, в принципе, безразлично, чем именно заниматься: держать бакалейную лавку, писать музыку, выпускать авторучки. И действительно, мы знаем одного профессора, который бросил университет, чтобы открыть ресторан. Американцы запросто меняют работу, если в другой компании платят на 10 % больше.
Так что они ищут — творчества или денег?
Б. Не судите на свой аршин. В вашей шкале престижа профессор стоит неизмеримо выше ресторатора. Но ведь это липовая иерархия! Почему Америка должна с ней считаться? Свободная личность проявляет себя, как и где хочет. Человек выше схемы. На этом великом принципе построена Америка, и, как видите, работает он прекрасно до сих пор.
А. Хорошо, пусть этот принцип безупречен, как, впрочем, и любые другие принципы — от законов Ликурга до «Морального кодекса строителя коммунизма». Согласимся с тем, что американец — это свободный человек, реализующий свои творческие потенции в предпринимательской деятельности. Но давайте посмотрим на него поближе.
Вы говорите, что наша иерархия липовая. Однако и американцы живут согласно некой системе ценностей. Взглянем на мистера Смита, который свободно и независимо выбрал себе точно такой же образ жизни, который ведут миллионы его соседей.