Франческа уверенно выходит на подиум под вспышки фотокамер.
При любой возможности, ровно к двум, Лауринас спешил в осенний парк. Долго ходил, вглядываясь в чужие лица.
Её не было.
Мечта потерялась в большом городе.
========== Шоу-мальчик ==========
— Где ночевала? — переспросил Марат и аж похолодел. — И он там был?!
— Да не ори ты… Меня-то там точно не было. Ксенька спросила у неё: и как он тебе?
— Что она сказала?
— Не слышал, шептаться стали.
Марат оборвал вызов. Это ведь была его идея. Хотел знать всё о ней, чем живет, какие наряды носит теперь. Она его стала избегать.
Генка Черенков живёт в том же подъезде. Он стал глазами и ушами. Не забесплатно, но говорил всё, что мог узнать.
Франческа ночевала в гримерке известного плейбоя.
Она с трудом утихомирила смеющуюся подружку. Ксения рассматривала фотографии, слушала её и таки едко комментировала.
— Ксень! Ну где смеяться-то? Я тогда даже дышать перестала. Ночью пришла какая-то женщина. Его искала. Я уже почти уснула. Не знаю как, но она приняла меня за него…
Франческа выставила Сережку за дверь.
Обещанный удобный диванчик и даже тёплый плед. Милая комнатка в серо-голубых бархатных тонах, сияющая позолота светильников. Зеркало. В нём отражается портрет девушки, написанный маслом. Еще никогда не приходилось видеть таких производственных помещений. Как будто попала в сто лет назад, времена поэтичных туманов и врожденного аристократизма.
У мальчика есть вкус, если всё делалось по его выбору.
Закрыв дверь на ключ и положив его на столик у зеркала, рядом с забытой пачкой сигарет, Франческа приготовилась спать. Свернувшись калачиком, но вытянув одну ногу, она мирно дремала, пока вдруг…
Кто-то осторожно задвигал ключом в личинке замка.
Айс? Куда? Зачем? Вот положение дурацкое…
Франческа просто не успела бы ничего предпринять и оставила всё, как есть. Только накинула край пледа почти до самой макушки.
Спит человек, и не трогайте её! Не важно, что посторонняя.
Она слышала, как кто-то осторожно вошёл, не зажигая свет.
Лёгкий цокот каблучков. Странно…
— Лорис…зайчик мой, — голос явно женский.
Франческа почувствовала прикосновение руки к своей голове.
— Значит, эта наркоманка обманула, тебя там не было. Привела какого-то местного оболтуса, пока Георгия нет, и за тебя выдает. Вот обманщица, ничего, она у меня еще попляшет… Всё-всё, ухожу, сокровище моё, не буду мешать, у тебя трудный день был. Отдыхай, сладкий.
Что-то с чем-то… Сегодня не только она хотела увидеть Айса. Мальчик нарасхват.
6 сентября.
Лауринас шёл по набережной. Ветер, не слишком тёплый, вовсю трепал его белую рубашку.
— Иди…иди вперед, не останавливайся…мы успеваем.
Эрик командовал, щелкая фотоаппаратом.– Хорошо, перерыв.
Герман подошел сзади. Накинул куртку.
— Смотри, не простудись!
Герман– «аленделон», со скучающим лицом и пытливым сканирующим взглядом. Он Лауринасу начальник, менеджер, продюсер и прочий руководитель, телохранитель и всё сразу. По настроению, « старший братец».
В холле Герман протянул ему чашку кофе.
— Я не люблю кофе, — Лауринас невольно передернул плечами.
— И с каких пор? — Герман удивленно приподнял бровь.
Кроме роскошных костюмов, ему в удовольствие изучать подопечных шоу-мальчиков.
— Проблем у тебя НЕТ. Запомни это хорошо. Ты — Айс, а значит, Лёд. Вот и держи себя в руках. Никакой расслабухи, депрессий и свиданок с девочками. Я могу купить тебе любой аттестат, какой только захочешь. Что за настроения? Чего тебе не хватает? Ты меня хорошо понял?
— Да, понял.
— Ладно иди. Будь на связи.
Айс ушел смывать грим, чтобы стать Лауринасом.
Герман смотрел ему вслед.
Недавно пришлось сменить солиста. Сашка ушёл, бросив всё! Надоело ему, видите ли.
Но случилось к лучшему! Герман вовремя нашел на обычной дискотеке новое сокровище, по наводке приятеля. Даже если парни не сразу приняли новенького.
Он более покладистый что ли. Понимает с первого раза. Опять таки воспитание крепко держит в рамках, не распускается и с удовольствием работает. В том числе, в студии. Еще ни разу не приходилось писать что-то заново по много раз.
Герман постепенно приучал публику знать мальчиков в лицо. Поэтому заранее выбирал не только по голосу, но и по хорошеньким мордашкам.
Деньгами и связями подмял под себя хиревший от безлюдья Дом Культуры местного завода, такой же развалины. И сейчас это–просто Центр.
Городские власти много, часто и охотно помогают. Герман, как никто, успешно работает с детьми и молодёжью. Мероприятия, кружки… Да вот даже так… Поставит в пару к строгой тётеньке-хореографу одного из своих шоу-мальчиков.Яркого, красивого, хорошо двигающегося. А если пятерых? Вот-вот. Девчонки сразу, подобрав задницы, начинают шевелиться в темпе. Очередь на занятия!
Эмма Георгиевна вполне рада помощникам. Без рекламы, она и этих мальчишек самолично гоняет до седьмого пота. Не жалуется на неё только один Айс-Лауринас. У него энергии, как у той алкалиновой батарейки. Никогда не огрызается.
За что Герман его любит, ставит в пример остальным и мысленно каждый раз благодарит его родителей за успешное воспитание.
Для охвата публики у него и девчачья группа уже собрана в состав, но там пока плохо с дисциплиной. К тому же, он думает расширяться. Не работа, а одни удовольствия…
Франческа запустила учебник английского в стенку! Это уже слишком. Она учила все лето.
Что она будет делать на английском в новом классе со своим школьным французским?! Нужно передумать, пока не поздно.
Зачем только она выбрала ту небольшую школу, под ароматными липами… Ей уже названивают и торопят. Да и здесь хвосты тянут.
Бросить всё! Ла Рошу она нравится. Подписать новый контракт и уехать работать во Францию.
Нет, нельзя. Нужно доучиться. Всегда будет время пойти по рукам.
========== Кто я и где я? ==========
Вечер и ветер. Снова ветер.
Лауринас затянул молнию на куртке до конца ворота.
Шелестят шины, рядом тормозит машина.
— Лорис!
Лаури оглянулся. Радушно распахнутая дверца.
Георгий Николаевич всегда тяготел к далеким временам аристократизма, иногда даже сам не понимая, откуда в нём это. Вроде из обычной крестьянской семьи.
И вот однажды встретил на одной из светских вечеринок свою воплощенную идею. Лауринас был словно его сын, о котором всегда мечтал, но тот потерялся во времени.
Красивый, холеный мальчик. Cдержанный и немногословный.
Но тот, к сожалению, не сразу принял его игру. А Георгий Николаевич продолжал надеяться, даже пытался покупать подарками, просто нежно любил. Смотрел в его чистые глаза и на время забывал о всей грязи, что была в жизни, о плохом и ненужном. Уж если не отцом, то будет покровителем этому Маленькому Принцу.
— Как можно,— рокотал отец города внушительным баритоном,— на улицах полно шпаны, всё руки до них не доходят. Родители, наверное, тоже волнуются?
— Нет. Я сказал, что буду очень поздно, они знают.