— Ну, слава Богу, я не дура, сэр. Только я еще кое о чем догадалась, — продолжала миссис Хлебс.
— О чем же?
— Мне не положено об этом говорить, сэр. Да, думаю, вы мне и не поверите. И уж, во всяком случае, вам вряд ли будет приятно.
— А тогда не говорите ничего, — засмеялся Ньюмен. — Я хочу слышать только приятное. Как в прошлый раз, помните?
— Ну, надеюсь, я не слишком вас встревожу, если скажу, что чем скорее у вас все сладится, тем лучше.
— Чем скорее мы поженимся? Конечно, для меня это лучше, что и говорить.
— Для всех лучше.
— Да и для вас тоже, пожалуй. Вы же знаете, что будете жить у нас.
— Премного вам благодарна, сэр, но я беспокоюсь не о себе. Я одно хочу сказать, если позволите: я бы советовала вам не терять времени.
— Кого вы боитесь?
Миссис Хлебс посмотрела вверх, потом вниз и остановила взгляд на запыленной нимфе, будто та была наделена слухом.
— Всех, — сказала она.
— Помилуйте, к чему такая подозрительность! — воскликнул Ньюмен. — Неужели решительно «все» жаждут помешать моему браку?
— Боюсь, я и так уже наговорила, чего не следует. Обратно я своих слов не возьму, но и не добавлю ничего. — И миссис Хлебс, снова двинувшись вверх по лестнице, сопроводила Ньюмена в покои мадам де Сентре.
Увидев, что мадам де Сентре не одна, Ньюмен позволил себе мысленно чертыхнуться. В комнате сидела старая мадам де Беллегард, а перед ней стояла молодая маркиза в накидке и шляпе. Старая дама метнула на Ньюмена пристальный взгляд, но даже не шевельнулась; откинувшись в кресле, она крепко сжимала руками подлокотники, казалось, она напряженно что-то обдумывает. Она словно даже не заметила, что Ньюмен с ней поздоровался. Ньюмен объяснил себе ее состояние тем, что дочь, наверное, как раз объявила матери об их помолвке и переварить это известие старой леди было не так-то легко. Но когда мадам де Сентре протянула ему руку, он прочел в ее взгляде, что должен о чем-то догадаться. На что она намекала? Был ее взгляд предостережением или просьбой? Что от него требовалось — молчать или включиться в разговор? Ньюмен был в недоумении, а приветливая улыбка молодой мадам де Беллегард ни о чем не говорила.
— Я еще не сказала матушке, — отрывисто заметила мадам де Сентре, заглянув ему в глаза.
— Не сказали? Чего не сказали? — встрепенулась маркиза. — Вы вообще слишком мало мне рассказываете. Вы должны говорить мне все.
— Вот как я, — с коротким смешком заметила мадам Урбан.
— Разрешите, я скажу вашей матушке, — попросил Ньюмен.
Старая леди снова бросила на него пристальный взгляд и повернулась к дочери.
— Вы решили выйти за него замуж? — тихо воскликнула она.
— Oui, ma mere,[99] — ответила мадам де Сентре.
— К моей величайшей радости, ваша дочь приняла мое предложение, — объявил Ньюмен.
— И когда же была достигнута эта договоренность? — спросила мадам де Беллегард. — Видно, я обо всем узнаю последней и по чистой случайности.
— Моя пытка неопределенностью закончилась вчера, — пояснил Ньюмен.
— А моей когда предстоит окончиться? — потребовала ответа у дочери старая маркиза. В ее голосе не было раздражения, лишь холод и неприязнь.
Мадам де Сентре молчала, опустив глаза.
— Ну вот все и решилось, — проговорила она наконец.
— Где мой сын? Где Урбан? — воскликнула маркиза. — Пошлите за братом и объявите ему.
Молодая мадам де Беллегард взялась за шнурок звонка.
— Мы собирались нанести несколько визитов. Я должна была подойти к дверям кабинета маркиза и тихо, очень тихо постучать. Но теперь уж придется ему самому прийти сюда. — Она потянула за шнурок, и почти сразу в комнату вошла миссис Хлебс. Ее лицо выражало спокойную готовность выслушать и исполнить любое распоряжение.
— Извольте послать за вашим братом, — сказала старая леди дочери.
Но Ньюмена неудержимо потянуло вмешаться, и вмешаться с достаточной твердостью.
— Передайте маркизу, что мы хотим его видеть, — сказал он миссис Хлебс, и та тихо удалилась.
Молодая мадам де Беллегард подошла к золовке и обняла ее. Потом обернулась к Ньюмену и широко улыбнулась.
— Она — прелесть. Я вас поздравляю.
— И я поздравляю вас, сэр, — холодно и официально проговорила старая мадам де Беллегард. — Моя дочь редкостная женщина. Если у нее и есть недостатки, то мне они неизвестны.
— Матушка шутит редко, — сказала мадам де Сентре. — А если шутит, то неудачно.
— Да, Клэр восхитительна, — заключила маркиза Урбан, склонив голову к плечу и глядя на золовку. — Вас, несомненно, следует поздравить.