— Другого мнения быть не может, вы уже излазили всю Бордигеру, теперь настал черед Сан-Ремо. Мы в твоем распоряжении. Теперь мы знаем, как действовать.
Какой кошмар! Часы медленно тянулись, продолжалась монотонная работа, все уже начинали терять самообладание. Еще один день поисков. Машина Форини остановилась перед воротами, ведущими в старый город.
— Если я туда въеду, то назад уж точно не выберусь. Это ведь еще хуже старой Ниццы. Буду ждать вас здесь на площади Коломбо.
На сегодняшний вечер только агентство «Верселли» смогло избежать нашего набега. Я шел вдоль улицы по кварталу Пинья так, чтобы ни один злоумышленник не проскочил незамеченным мимо меня. Здесь царило полное спокойствие, здесь дышали старые камни, здесь все было пропитано запахом доброй старины. Марлиз висела на моей руке. Вместе мы проскользнули в лабиринт переулков и лестниц, извивающихся перед высокими фасадами. Агентство «Верселли» разместилось в здании старинной постройки рядом с церковью Святого Стефания. Через стекло я увидел старого человека, наблюдавшего за улицей. На носу сидели какие-то странные очки. Длинные седые волосы, редкие на макушке, ниспадали на серую блузу с прикрепленной к ней черной бабочкой. Он больше похож на научного сотрудника, чем на агента по торговле недвижимостью.
— Я пойду одна, — предложила Марлиз. — Женщины всегда более удачливы.' Спрячься.
Я подчинился, то есть сел на каменную лавку, на которой лежала печать веков, прямо напротив высокого дома и стал ждать. Как долго? Может, тридцать минут или сорок!
Я не следил за временем, жевал жвачку. Ноги уже затекли. Неплохо бы присесть раз-другой. С моего места открывался чудесный вид. Взором я охватил холм и современный город, похожий на неповторимый сад, протянувшийся от мыса Вер до мыса Нуар. Впрочем, мне на это было наплевать. Что там делала Марлиз? Ведь она ушла по меньшей мере час назад! Ну, наконец-то, появилась, глаза блестели. Подошла ближе, бросилась мне на шею:
— Готово, дорогой. У меня адрес. Идем.
Затем она повторила моим коллегам из Ниццы все то, что уже рассказала мне по пути. Появилась надежда на успешное завершение нашей операции.
— Пришлось воспользоваться классическим любовным треугольником, — сказала Марлиз, — невеста в положении, ее бросил злодей, а точного его адреса она уже не помнит… Необходимо его отыскать… Для будущего ребенка… Показала фотографию…
В Бордигере Рокко снимал виллу «Мона Лоа», как раз на той единственной улице, которая выпала из зоны наших поисков! Вначале он обратился в агентство «Ольтреморе», там свободных вилл не оказалось, пришлось идти дальше в «Верселли». Пожилой мужчина, как выяснилось, дружил с одним вулканологом, который на несколько месяцев уехал в командировку…
— Значит, та девчонка, которую мы упустили, находится теперь вместе с ним, — заключил Шарбонье.
— Конечно, это же ведь его любовница, — подтвердил я. — А теперь за дело.
Вот и интересующая нас вилла, спрятанная в глубине фруктового сада. На светлом фасаде резко выделялись очертания ветвей оливковых деревьев. Перед входом стоял белый «фиат». По профессиональной привычке я тут же запомнил его номер.
Толстяк вытер пот со лба. Не успел он убрать в карман носовой платок, как министр, не сдерживая волнения, спросил у него:
— Итак, комиссар, местонахождение Мессины установлено. Что вы планируете предпринять теперь?
Толстяк будет, наверное, целую вечность толковать ему о возможных контактах с итальянской полицией.
— Возникает новая сложность, господин министр. Перед нами стоит очень трудная задача. Ведь мы не имеем права действовать на территории Италии. Поэтому я отдал приказ усилить наблюдение на границах. Как действовать дальше? Попытаемся задержать Мессину при попытке вернуться во Францию или же установим за ним наблюдение и будем ждать, когда он сам выведет нас на подпольную лабораторию. Делаю выбор в пользу второго варианта лишь по той причине, что мы полностью контролируем ситуацию. События развиваются точно в соответствии с тем, как я и предвидел…
Даю голову на отсечение, что именно так Толстяк и доложил министру.
Американец ощущал на своей груди приятную тяжесть плеча Лилиан и мягкие подушки под спиной. Выбросить на рынок сто двадцать килограммов героина высочайшего качества! Да, тут было, от чего закружиться голове. Бедные марсельцы, до них товар так и не дойдет… Рокко сам никогда не занимался наркотиками, это его совсем не привлекало… Но в ходе последнего разговора с доном тот его переубедил: следовало преподать урок индивидуалам, не желающим платить дань Организации.