Хорошее отношение евреев маранов к либеральной идее, объясняется тем, что именно либерализация европейских нравов по отношению к еврейской нации, сделала сначала их богатыми, а затем и уважаемыми людьми, стоящими на самой верхней ступени власти в Старом свете. Немалую роль сыграло и то, что еврейские ученые, как самые образованные в тогдашнем европейском обществе, обосновали и развили эту идеологию. Поэтому у финансистов был весь арсенал приемов, чтобы внедрить ее на новом континенте.
Конечно, цели и задачи финансистов отличались от целей протестантов торговцев, ремесленников и промышленников. Если тем, поневоле, пришлось начинать все с нуля, то финансисты привезли с собой в Америку капиталы и опробированную веками систему финансирования промышленности и торговли, которую намеревались использовать в новой стране. То есть с самого начала освоения Америки финансисты оказались в более выгодной ситуации, чем будущие промышленники и торговцы и у них было время, чтобы обдумать, как и к чему стремиться в будущем.
Прошлый опыт показывал, что следует стремиться не к богатству, которым они и так располагали, а к власти, именно она обеспечила бы преумножение капитала. Власть помогла бы им создать страну, в которой они могли чувствовать себя полными хозяевами.
Залогом их успеха должно было стать будущее единство людей прибывших на новую родину.
А то что они в последствии финансисты должны были стать лидерами нарождающейся нации, было принято в качестве непременного условия.
Все способствовало этому.
Они были образованнее прочих переселенцев, большинство из них были связаны едиными традициями и религией, а это представляло им больше возможностей в получении прав на управление обществом.
Именно превосходство финансистов обусловило их лидирующее положение при выработке либеральной идеологии молодого государства.
Но предстояла очень не простая работа. Потому что и переселенцам и благополучным финансистам, требовалась такая государственная политическая система, которая позволяла бы, каждой из частей общества, образованной, профессиональной или низко профессиональной, эффективно работать, создавать новый капитал и распоряжаться этим капиталом, а самое главное права на капитал должны быть законодательно защищены.
Английский парламентаризм был для большинства переселенцев наиболее привычен и, как свидетельствуют документы, именно он, с некотрыми изменениями, был принят изначально за основу демократической системы нового государства.
Но из старого королевского парламентаризма, в новой стране надо было что-то выбросить, а что-то добавить новое. В новой стране королевская должность не предусматривалась, а следовательно, надо было отбросить все что было связано с ее почитанием, а особенно то, что ограничивало свободу личности и питало чувство унижения перед аристократами. Это было необходимо сделать потому, что требовалось придать начальный импульс развитию немного видоизмененной английской парламентской демократии. Финансисты сумели найти нужные пути для решения этих задач.
При этом они не открыли ничего нового в либерализме, когда создавая новую политическую идеологию, разве что поставили во главу угла свободную личность. Личность, которая, по их задумке, должна была мыслить свободно и быстро реагировать на опасности, угрожающие стране.
Когда все было сделано, оказалось, что в отличие от европейского либерализма, связанного династическими и аристократическими условностями, американский имел неоценимое качество – он быстро приспосабливался к стремительно меняющимся условиям и это качество соответствовало менталитету формирующейся нации. Нижним слоям общества импонировало и то, что будущая американская нация должна была состоять из свободных людей, которые на новой родине, будут решать все самостоятельно, быстро, исходя из ситуации.
Так и появилась совершенно новая американская либеральная идеология, которая стала более совершенной, чем европейская, но сохранила все присущие либерализму черты.
Но чтобы не перехваливать американских идеологов, стоящих у самых истоков нового либерализма следует отметить, что в их распоряжении имелась теоретическая основа и накопленный, за века опыт использования либеральной идеи.
Ее первые варианты были разработаны в Европе еще в средние века, а философски его обосновали позднее, ученые эпохи просвещения.
Для католической Европы того времени либерализм был атеистической, революционной теорией, потому что его центральным субъектом была человеческую личность. Она и только она решала, как ей поступать по жизни, правда, было ограничение свободы волеизъявления в виде божественной воли и божественной совести, которые регламентировали моральную сторону свободной личности.