– Твоя Пандора действительно настоящая артистка!
С тех пор Мария чаще стала проводить время с Вандой. Они прогуливались по парку, ходили пить кофе, были в библиотеке, где Мария взяла на абонемент Ванды тяжелые иллюстрированные книги об Америке. Однажды Ванда отвела ее в магазин для художников, Мария вышла оттуда глубоко удрученной: даже вид сотен тюбиков с красками не пробудил в ней желания взять в руки карандаш или кисть. Напротив, она радовалась, что не нужно было все это время рисовать! Она не стала рассказывать Ванде об отвращении, которое испытала в магазине, ведь племянница хотела доставить ей радость. Мария казалась глубоко взволнованной.
Рут ревниво наблюдала за этим. Ей бы очень хотелось исключительно лично общаться с Марией. Но это теперь казалось совершенно невозможным, и сестра попыталась извлечь из этого хоть какую-то выгоду.
– Пожалуйста, окажи мне услугу, попытайся отговорить Ванду от ее смехотворных поисков работы! – умоляла она Марию. – Это нам приходилось в прошлом работать, а ей ведь не нужно! По крайней мере, ради денег. Делать что-то с благими намерениями – это, конечно, другое дело! Оттого что Ванда так поступает, люди могут решить, что мы голодаем! Может, они давно уже об этом судачат за нашими спинами. Посоветуй ей посвятить себя какому-нибудь благотворительному делу! Например, племянница Стивена, Дороти…
– Если представится возможность, я посмотрю, что смогу сделать, – неохотно ответила Мария. Она не собиралась поддерживать идеи Рут, тем более в том, что, по ее мнению, допускается делать в ее кругах, а что нет! Сама же Мария тоже была не из этого общества, разве не так? Кроме того, они с Вандой за миг не стали закадычными подругами: племянница до сих пор даже не представила ей своего жениха. Они проводили время вместе, но это не означало, что они делились друг с другом душевными переживаниями.
На следующий урок танцев Мария вновь отправилась с Вандой, словно это было само собой разумеющимся. Танец-фантазия под аккомпанемент Иво ей понравился, так почему не попробовать еще раз?
Сначала Марии казалось, что она не сможет выполнить задание этой недели: Пандора прочитала стихотворение о пантере в клетке и они должны были вжиться в образ животного. Но как только Иво стал играть, Мария словно очутилась внутри большого черного животного и ощутила его бессилие перед теснотой. Сердце яростно забилось, руки и ноги, казалось, задвигались сами по себе. Когда музыка стихла, Мария обрадовалась, снова ощутив себя в собственном теле.
Позже, когда они переоделись, Ванда и Мария подошли к учительнице танцев. Пандора в тот момент занималась тем, что пересчитывала собранные за занятие деньги.
– В общем… Мария, моя тетя, она ведь… из Германии, – произнесла Ванда шепотом.
Мария удивленно подняла брови. Что задумала ее юная племянница?
– Да. И что?
Пандора положила пачку купюр в шкатулку на столе и взялась пересчитывать монеты.
– А ты рассказывала, что твои предки приехали из Германии и что ты довольно хорошо говоришь по-немецки, – продолжала Ванда. – И я тут подумала, мы могли бы чем-нибудь заняться втроем! Может, выпить кофе или поесть мороженого… И ты бы тоже смогла поговорить о Германии…
Мария почувствовала, что краснеет. Как неловко!
– Ванда! Мне кажется, это не очень хорошая идея, что ты…
– Почему бы и нет? Мы могли бы что-нибудь такое сделать, – дружелюбно перебила ее Пандора.
Она вставила маленький ключик в замок шкатулки, провернула и вытащила купюру.
– Я целый день ничего не ела и страшно проголодалась! Если хотите, можете пойти вместе со мной. Но предупреждаю, я еще не знаю, куда заведет меня мой аппетит!
Широким жестом она накинула столу на плечи и зашагала прочь, не оглядываясь на Ванду и Марию.
Им ничего не оставалось, как последовать за ней.
– Ты этого добивалась? Я словно маленькая собачка, которую ведут на прогулку, – прошипела Мария своей племяннице. Но Ванда лишь усмехнулась.
То, что за этим последовало, можно назвать кулинарной экскурсией по Нью-Йорку, которого Мария до сих пор не видела: сначала Пандора повела их на Ист-Сайд. Здесь жили более 400000 евреев, жила и ее семья, но Пандора не собиралась навещать ее. Вместо этого она зашла в маленький ресторан, где как раз были свободны три столика, и заказала гефилте фиш[4], грубый ржаной хлеб и шмэар – намазку со вкусом горчицы.
Мария проголодалась и набросилась на незнакомую, но вкусную еду (у Рут ведь снова был только салат). Здесь, в маленьком зале, они были единственными женщинами. У мужчин вокруг волосы на висках были завиты в два локона, на головах – небольшие шапочки, но это девушек не смущало.