Один документ очень помог союзникам: это была отпечатанная в Германии карта с нанесенными на нее всеми укреплениями и оборонительными сооружениями вокруг выступа Сен-Мийель. Этот документ тоже был строго секретным, и его запрещалось брать с собою в траншеи или на фронт, где он мог попасть в руки неприятеля.
В первый день нашего наступления на Маасе в Аргоннах промах одного американского офицера оказал нам большую услугу. Этому офицеру оказали, что первые «полезные пленные», которые прибудут в его штаб, должны быть на первом же свободном автомобиле отправлены в ставку генерала Першинга. В качестве «полезных» он отобрал всех офицеров, а германские офицеры почти никогда ничего не говорили. Отобранные им офицеры не составляли исключения из общего правила, и когда офицеры разведки не смогли ничего добиться от пленных, один из офицеров предложил обыскать немцев.
В результате обыска была найдена записка одного из высших германских командиров, раскрывшая, что знаменитая 5-я гвардейская дивизия была расположена в ближайшем тылу, и указывавшая, какую она должна занять позицию в случае американского наступления, т. е. в это же самое утро.
Важные письма
В руководстве по разведке имеется следующая фраза: «Переписка между находящимися на фронте солдатами и их семьями и соотечественниками является одним из важнейших источников информации и относительно армии и относительно самой страны». Вследствие этого письма искали всюду, где их только можно было найти, в том числе и в карманах американских солдат, собиравших разные вещицы на память. Письма тщательно изучались. Несмотря на цензуру, они рассказывали иногда о передвижениях войск, говорили об эффективности нашей артиллерии, сообщали о потерях противника, рассказывали о том, как кормили солдат, и каково было их настроение. Письма из тыла постоянно намекали на недостаток продовольствия и давали нам иногда полезные сведения, указывая на общих знакомых, служащих в других полках. Иногда в письмах описывались даже результаты воздушных нападений на германские города. Для получения полной и точной картины сличались письма солдат одной роты или одного полка. Изредка какой-нибудь будущий Шерлок Холмс добивался поразительных результатов, заставивших одного шутника из разведывательного отдела опубликовать следующий документ под названием: «Толкование документов».
Невеста пишет из Берлина немецкому солдату: «Три месяца, как я не видела ни одного фильма».
Выводы:
1. Киноактеры работают во Франции в качестве шпионов.
2. В Берлине не хватает электрической энергии, чтобы освещать кинематографы так же хорошо, как пивные.
3. Проекционные аппараты используются в прожекторных частях на фронте.
Солдат пишет своей невесте: «Как мне не хватает твоей улыбки!»
Выводы:
1. Германская армия предпочла бы сидеть дома, а не в окопах.
2. Ни одна красивая женщина не имеет права приближаться к фронту.
С исторической точки зрения, наиболее важным германским документом, захваченным американцами, был доклад генерала Фукса Гинденбургу и Людендорфу о том, как американцы оттеснили его армейскую группу С во время сражения при Сен-Мийеле. Американский разведывательный отдел приказал напечатать этот доклад на английском языке и разослать американским генералам и штабным офицерам.
Разведывательный отдел узнавал тайны не только из клочков бумаги, но иногда даже по воздуху. Одним из величайших успехов было перехватывание и расшифровывание германских радиограмм. И марта 1918 г. немцы начали пользоваться новым шифром, совершенно неизвестным союзникам. Применение нового шифра было оценено как признак готовившегося большого весеннего наступления, и французы, англичане и американцы засадили своих лучших специалистов за работу для отыскания ключа к этому шифру.
13 марта наша подслушивающая станция услыхала сообщение, переданное новым шифром одним немецким радиотелеграфным постом другому. Затем к своему изумлению мы поймали следующий ответ клером (в незашифрованном виде): «Мы еще не получили новых шифровальных книг. Просим повторить сообщение старым кодом». Передаточная станция исполнила просьбу. Нашим специалистам удалось, сличив оба сообщения, установить элементы нового шифра. Мы послали то, что нам удалось установить, французам и англичанам. Через три дня союзники читали новый шифр почти так же хорошо, как немцы. Когда, в конце концов, 21 марта началось большое наступление, германские сообщения расшифровывались от начала до конца.
Коды и их расшифровывание развились во время мировой войны до такой степени, что использование радио в будущей войне становится затруднительным. Союзники достигли такого совершенства в расшифровывании перехваченных сообщений, что наша главная квартира обычно знала расположение почти двух третей германских дивизий. Французы никому не говорили об источнике своей информации. Чем тщательнее они хранили тайну, тем было лучше. В особенности отличилось в этой работе британское адмиралтейство, в частности, когда надо было раскрыть намерения германского флота и германских подводных лодок.
В 40-й комнате перехваченные сообщения расшифровывались с поразительной быстротой. Дело в том, что русские водолазы в начале войны достали со дна моря германский код с потопленного броненосца «Магдебург»; впоследствии часто удавалось извлекать коды с потопленных подводных лодок. Однажды из обломков цеппелина разведывательным отделом был извлечен код, послуживший затем причиной гибели многочисленных немецких подводных лодок.
В октябре 1917 г. потерпел неудачу последний большой налет германских цеппелинов; большей части экипажей пришлось приземлиться. Один из цеппелинов приземлился в Бурбон-ле-Бэн в американском учебном лагере в тылу Лотарингского фронта; люди были схвачены прежде, чем они успели уничтожить содержимое гондолы. Разведывательный отдел не преминул воспользоваться таким удобным случаем. Почти одновременно один американский секретный агент нашел книжку, содержавшую радиокод, которым немцы пользовались для передачи приказаний своим подводным лодкам; по разорванным лоскуткам капитан Хьюббард восстановил карту, указывавшую зоны, предназначенные для каждой немецкой подводной лодки в Северном море. Страшный враг был в наших руках.
Как разведывательный отдел топил подводные лодки
Полковник Р. X. Вильямс послал из Шомона капитана Хьюббарда с его драгоценной добычей в Лондон, причем большую часть пути его охранял начальник английской разведки бригадный генерал Мак-Дональд. Адмирала Симса как раз не было в Лондоне, но его адъютант, который был в это время болен, встал с постели и отвез драгоценный документ в 40-ю комнату. Для германских подводных лодок началась ужасная неделя. Повинуясь приказаниям, которые они получали по своему же собственному коду, но исходившим от союзников, они всплыли в гуще неприятельских эскадренных миноносцев. Если они не гибли, то подвергались преследованиям и были лишены возможности топить коммерческие суда. Еще до того как немцы обнаружили истину и изменили код, Ллойд Джордж заявил, что с самого начала подводной войны никогда так мало английских судов не было потоплено минами. Он мог бы еще прибавить, что никогда не было потоплено так много германских подводных лодок.
Опять-таки благодаря 40-й комнате перед сражением у Доггер-Банк адмиралтейству удалось послать адмиралам Джеллико и Битти сообщение, начинавшееся так: «4 германских броненосца, 6 легких броненосцев и 22 контрминоносца выйдут сегодня вечером в море для разведывательной экспедиции В направлении Доггер-Банк. Вернутся, вероятно, завтра вечером». Затем следовал приказ атаковать германский флот.
Долгое время было неизвестно, что одной из причин, по которым русские проиграли сражение на Мазурских озерах и многие другие сражения до 1915 г., было перехватывание немцами в течение первых месяцев войны русских радиотелеграфных сообщений. Таким образом, немцы более или менее точно знали, куда придется каждый удар противника, и им были известны задачи каждой его дивизии, словно они присутствовали на всех русских военных советах. Французский офицер генерального штаба, прикомандированный к царской армии, положил много труда, чтобы убедить русское командование в необходимости очень часто менять шифры в условиях современной войны.