И Харлей Бэгот, который оказался ближе всех, ответил:
— Да, конечно. Он где-нибудь тут, недалеко.
А Стюарт Финчли окликнул:
— Ау, Грифитс!
Но ответа не было.
Клайд был довольно далеко от берега и не мог слышать этого крика, но он все же возвращался к лагерю, правда, медленно и осторожно. А Мейсон, сделав вывод, что он где-то неподалеку и, конечно, ничего не подозревает, решил несколько минут подождать. Все же он поручил Суэнку пойти в глубь леса, — если он случайно встретит там Слэка или еще кого-нибудь из разведчиков, пусть скажет, чтобы одного человека направили вдоль восточного берега, другого — вдоль западного; сам же Суэнк должен на лодке отправиться к гостинице в восточной части озера, — пусть оттуда оповестят всех, что в этой местности находится человек, подозреваемый в убийстве.
А Клайд был в это время в каких-нибудь трех четвертях мили к востоку от них, и что-то все еще подсказывало ему: «Беги, беги, не медли!» — и все-таки он медлил и думал: «Сондра! Эта чудесная жизнь! Неужели так и уйти?» Нет, говорил он себе, пожалуй, будет еще большей ошибкой уйти, чем остаться. А вдруг эти выстрелы ничего не значили, — просто охотники стреляли по дичи, — и из-за этого все потерять? И все-таки наконец он снова повернул, рассудив, что, пожалуй, лучше возвратиться не сейчас, во всяком случае, не раньше темноты: надо выждать, посмотреть, что означали эти странные выстрелы.
И снова он остановился, нерешительно прислушиваясь: щебетали лесные пичуги. Он тревожно осматривался, вглядываясь в чащу.
И вдруг не дальше чем в пятидесяти шагах от него из длинных коридоров, образованных высокими деревьями, навстречу ему бесшумно и быстро вышел рослый, сухощавый человек с бакенбардами и зоркими, проницательными глазами — типичный лесной житель; на нем была коричневая фетровая шляпа, выгоревший, неопределенного цвета мешковатый костюм, свободно висевший на его поджаром теле. И так же внезапно он крикнул (при этом окрике Клайд весь похолодел от страха и остановился как вкопанный):
— Одну минуту, сударь! Ни с места! Ваше имя случаем не Клайд Грифитс?
И Клайд, увидев острый, настойчивый и пытливый взгляд незнакомца и револьвер в его руке, остановился; поведение этого человека было столь решительным и недвусмысленным, что холод пронизал Клайда до мозга костей. Неужели он пойман? Неужели за ним и вправду явились представители закона? Господи! Никакой надежды на бегство! Почему он не ушел раньше, почему? Он сразу обессилел и одно мгновение колебался, не ответить ли «нет», чтобы не выдать себя, но, одумавшись, сказал:
— Да, это я.
— Вы ведь из компании, которая расположилась тут лагерем?
— Да, сэр.
— Отлично, мистер Грифитс. Извините за револьвер. Мне приказано задержать вас при любых условиях, вот в чем дело. Меня зовут Краут, Николас Краут. Я помощник шерифа округа Катараки, и у меня имеется ордер на ваш арест. Надо полагать, вы знаете, в чем дело, и спокойно последуете за мной?
И Краут еще крепче сжал свое тяжелое, грозное на вид оружие и настойчиво и решительно посмотрел на Клайда.
— Но… Но… нет, я не знаю! — бессильно ответил Клайд; но разом побледнел и осунулся. — Разумеется, если у вас есть ордер на арест, я последую за вами. Но я… я не понимаю, — его голос слегка задрожал, — почему вы хотите меня арестовать?
— Вон что, не понимаете? А вы случаем не были на озере Большой Выпи или на Луговом в среду или в четверг? А?
— Нет, сэр, не был, — солгал Клайд.
— И вам, видно, ничего не известно про то, что там утонула девушка, с которой, по-видимому, были вы, — Роберта Олден из Бильца?
— Господи, да нет же! — нервно и отрывисто возразил Клайд: настоящее имя Роберты и ее адрес в устах совершенно чужого человека… это его потрясло. Значит, они узнали! И так быстро! Они нашли ключ. Его настоящее имя и ее тоже! Господи! — Так меня подозревают в убийстве? — прибавил он слабым голосом, почти шепотом.
— А вам неизвестно, что она утонула в прошлый четверг? Разве вы не были с нею в это время?
Краут не отрывал от него жестких, пытливых, недоверчивых глаз.
— Нет, конечно, не был, — ответил Клайд, помня только одно: он должен все отрицать, пока не придумает, что еще говорить и как действовать.
— И вы не встречали троих прохожих в четверг вечером, часов в одиннадцать, когда шли от озера Большой Выпи к Бухте Третьей мили?
— Нет, сэр, конечно, не встречал… Я же сказал вам, что я там не был.
— Прекрасно, мистер Грифитс, мне больше нечего вам сказать. От меня требуется только одно — арестовать вас, Клайда Грифитса, по подозрению в убийстве Роберты Олден. Следуйте за мной.
Главным образом для того, чтобы продемонстрировать свою силу и власть, он вынул пару стальных наручников; при виде их Клайд отшатнулся и задрожал, словно его ударили.
— Вам незачем надевать их на меня, сэр, — сказал он умоляюще. — Пожалуйста, не надо. Мне никогда не приходилось их надевать. Я и без того пойду с вами.
Он тоскливо, с сожалением посмотрел в глубь леса, в спасительную чащу, где еще так недавно мог бы укрыться… Там была безопасность.
— Ну что ж, — ответил грозный мистер Краут, — это можно, если вы пойдете спокойно.
И он взял Клайда за безжизненную руку.
— Можно мне попросить вас еще об одном? — тихо и робко сказал Клайд, когда они двинулись в путь (мысль о Сондре и обо всех остальных ослепила его и отняла последние силы. Сондра! Сондра! Вернуться туда к ним арестантом, убийцей! Чтобы его увидели таким Сондра и Бертина! Нет, нет!). Вы… вы намерены отвести меня обратно в лагерь?