Откуда же взяться семьям? Примечателен такой факт, засвидетельствованный американскими историками: первые белые женщины, пересекшие океан в 1619 г., были выкуплены владельцами кораблей из английских тюрем или же похищены прямо с лондонских улиц. Но если одних такое «переселение» в какой-то степени устраивало, то что говорить о других? Попав в Америку, женщины должны были семь лет отрабатывать собственный выкуп, и только потом их отпускали на свободу. Правда, без средств к существованию. Но и это казалось благодеянием по сравнению с тем, что выпадало на долю черных женщин, составлявших треть всех рабов, вывезенных из Африки. Как правило, их продавали в услужение в дома белых, причем навечно. До конца дней оставались они бесправными, давая жизнь все новым поколениям рабов. Типичное объявление той эпохи:
«Продается девушка 21 года с двумя детьми женского пола. Очень плодовита. Редкая возможность для любого, кто пожелает обзавестись поколением сильных и выносливых слуг».
Но особый спрос был на женщин белых. Беззастенчивые вербовщики слали на родину приглашения одиноким девушкам, уверяя, что в Америке их ждет райская жизнь с богатыми холостяками, мечтающими жениться.
Вербовщики, которых в Европе называли «агитаторами за новые земли», старались превзойти друг друга, описывая потенциальным иммигрантам Новый Свет.
«Они способны были убедить любого, — пишет американский исследователь Фрэнк Р. Диффендерфер, — что в Америке нет ничего, кроме Елисейских полей, изобилующих дарами природы, добывание которых не требует никакого труда, что в горах много золота и серебра, а колодцы и родники наполнены молоком и медом; что любой иммигрант, отправляющийся туда в качестве слуги, станет богачом; девушка-служанка превратится в грациозную леди».
Нельзя сказать, чтобы приглашения оставались безответными. Очередной корабль доставлял невест-«новобранцев». Многие же погибали в пути из-за нечеловеческих условий.
Что же представляла затем жизнь в Новом Свете? Новоявленная американка предельно нагружалась работой в поле и по дому. Но тяготы эти не шли ни в какое сравнение с гнетом моральным.
Вступая в брак, женщина по сути переставала быть хозяйкой своей судьбы: только мужчина в колониальной Америке мог владеть частной собственностью — землей и орудиями производства. Жена же находилась от мужа в большей зависимости, чем любой батрак, гнувший спину ради пропитания.
Понятно, что отношения между супругами складывались по-разному. Нередко возникала и подлинная духовная близость между людьми, вместе боровшимися за выживание. И все же не ограниченная законами власть мужчины-собственника, как правило, превращала его в деспота. Особенно отчетливо это проявлялось в семьях южных плантаторов. Белая женщина — жена землевладельца находилась на положении наложницы в гареме из чернокожих рабынь. Разница была лишь в том, что ее дети становились наследниками имущества, а собственных темнокожих детей плантатор чаще всего распродавал с аукциона.
С годами мало что менялось. Как и прежде, американка не имела права распоряжаться собственностью, доставшейся ей в качестве приданого или завещанной по наследству. Все, что у нее было, поступало в полное распоряжение мужа, равно как и заработок. Замужняя женщина не могла подписать контракт, чтобы заняться каким-либо видом частного предпринимательства, не могла прибегнуть к судебному разбирательству ни по какому поводу или подать на развод. В случае расторжения брака по инициативе мужа к нему переходила не только собственность, но и дети. Только муж мог представлять жену перед законом и церковью.
Сказать, что женщина колониальной Америки была «гражданкой второго сорта», — значит ничего не сказать. Ведь не только закон, но и буржуазная идеология закрепляла и оправдывала дискриминацию женщины, провозглашала ее неполноценность в биологическом, психическом, интеллектуальном и моральном аспектах. Эффективным проводником этих взглядов была религия. Вспомним хотя бы библейскую легенду о том, что женщина сотворена из ребра Адама и по ее вине весь род человеческий навечно изгнан из рая. Представления о греховности женской природы, о якобы слабости ее рассудка по сравнению с мужским оборотистые церковники перевели на практическую основу. Устами апостола Павла они провозгласили: «Жены подчиняются своим мужьям как господу богу». Посему любое несогласие с мирским и религиозным статусом рассматривалось как самое страшное преступление, какое только могла совершить женщина. Соответственно предусматривалась и кара.